нарушив множество законов о правах человека.
«Тебя ждет суд», – улыбнулась пленница, представляя лицо знаменитой ведущей: приторной блондинки с пухлыми губами. Также она представила, как наманикюренная рука выписывает ей чек в несколько миллионов за моральный ущерб.
Вскоре отворилась тяжелая дверь. Процесс сопровождался таким отвратительным скрипом, что у пленницы перехватило дыхание. В комнату вошла молодая женщина, бойкая и улыбчивая. Она была одета в старинное, серое платье с белыми рюшами на груди и плечах, прикрытыми темно-синей накидкой. Незнакомка походила на молоденькую гувернантку, еще недостаточно опытную, но с решительным и волевым взглядом строгого воспитателя. Она поставила свечу на выступающий портал разрушенного камина и присела на матрац. Пшеничные локоны коснулись торчавшей из-под одеяла ноги, заставив пленницу брезгливо отстраниться.
Все шло по предсказанному сценарию, но пленница не понимала одного – природу страха, подступающего к сердцу. Где-то внутри она чувствовала подвох, что перед ней далеко не актриса «дешевого» шоу. Стюард никогда не нанимала людей красивее себя и все это замечали. В незнакомке было что-то еще, таинственное и завораживающее, то, что заставляет сердца людей биться чаще.
Заметив у пленницы озноб, незнакомка сняла накидку.
– Держи, – настойчиво произнесла она сильным и уверенным голосом.
«Ей можно командовать армией, а не предлагать вещи маленьким и хрупким девушкам», – размышляла пленница, протягивая руку. Отказаться она не решилась.
«Новая, как будто только что сшили. Даже для уровня Стюарт такие выкрутасы излишни. Если я играю роль средневековой пленницы, то почему не валяюсь в грязи, подобно людям того времени – не мытая, запуганная, лишенная прелестей современного мира и не понимающая, как тут оказалась. Но что я вижу: чистоту и порядок, а возле себя прекрасную даму. Нет, – смутилась пленница, прервав внутренний диалог. – Если бы я находилась на шоу у Стюарт, то проснулась бы в хлеву, от криков местной доярки, облитая холодной водой, а в худшем случае помоями.»
– О чем думаешь? – спросила незнакомка, проявляя искренний интерес. Ее голубые глаза излучали теплоту и покой, но в то же время безмерно пугали своей пронзительной глубиной.
– Где я? Вы понимаете, что совершаете преступление? У вас будут огромные проблемы, я вам обещаю. Похищение человека, это уже не шутки. Тем более, если вы все это снимаете на камеру…
– Остановись! Говоришь одно и тоже, надоело! Быть может, ты вспомнила что-то еще? Например, как тебя зовут?
– Конечно… – решительно ответила пленница, но замерла, открыв рот. Она не помнила ничего, кроме смутных мгновений прошлой недели.
«Неужели меня чем-то опоили или со мной случилось что-то похуже… НУ ЖЕ! Это так просто! Как, черт возьми, меня зовут?»
Незнакомка продолжала говорить, но пленница уже не слушала. Страх и паника гудели в ушах, глаза
