мира, когда правым глазом смог обозреть Армению в камнях, а левым зáмок одного мамлюка, возведённый адыгскими жанеями. Эти жанеи были побиваемы камнями, хотя и прогоняли полки чужих, и эта история, рассказанная богиней Дианой, тоскующей по золоту копья, крайне возмутила Синдбада-Симона, ни раба не оставляющего без присмотра, ни злодея, ни христианского мальчика Тимофея. Тому как раз исполнилось одиннадцать, он ел фундук и смотрел в окно на погребение Христа Утешителя, пока Нарайя-Синдбад, причастившийся четырнадцатой и последней главой из книги пророка Зехарьи, направлял плоскостопые ноги в сторону замка мамлюков, где сейчас жил Али II, который за шесть лет своего правления так и не научился отличать извечный суфизм от предвечного ваххабизма, и в 1382м году он растоптал все египетские начала, распри, но и благость его древнюю тоже попрáл и заявил Синдбаду-Мореходу, едва только тот вошёл в сиракузовы апартаменты, что в нашей эре сила трансцендентного кроется в хитроумных сабельных ударах Водолея, но никак не в книжных мудростях Захарии, чьи десять сверхтрансцендентальных видений были просто списаны с таковых у Даниила.
Лишь к четвёртому февраля, когда медленнорастущий самшит пережил несколько жизненных циклов, невесте вампира удалось повалить гиганта Сфинкса в этот вечнозелёный кустарник и прокусить его шею зубами, подаренными ей когда-то ещё живым женихом-вампиром. Таким образом, Вторая Мировая Война близилась к завершению, и тропарь «Днесь спасение» в чудотворном знаменном распеве звучал теперь не только в СССР и медленно отступающем Рейхе, но и даже в Нью-Йорке, и даже в дешевом мотеле, где кокаиновая дочь Банди и прочие маленькие девочки читали стихи про пыль, что «ветром от бледных спин московских (!) конкубин…", и так далее. Экспансия русской культуры. Агрессивная, но незаметная, в отличии от слёз невесты вампира, медленно капающих в дыру на теле Сфинкса. Она только что вырвала ему сердце и только после этого поняла, что Сфинкс или Меск, что эта странная сущность, вытащившая её из ледяного плена, и есть её убитый Гераклом вампир, жених и красавец из маленькой церкви, и что только поэтому он её и спас от Елены Прекрасной, потому что знал, кто она такая – вот только она тогда не знала, кто такой он… Но, собственно, почему? Почему он так странно себя вёл. Она не бросилась бы на него, если бы он не угрожал ей вырвать сердце. Хотя… Кажется, она всё поняла. И, как назло, перед ней появляется египетский чёрт Тифон, тот самый демон, что присутствовал при кулачном бœ её жениха и Геракла, и этот демон, чёрт его возьми, вслух подтвердил её догадки:
– Ты получила сердце любимого. А любимый хотел получить твоё сердце. Однако сосуд его занят сердцем Елены Прекрасной. Чтобы вам быть вместе, в сосуде должно быть его и твоё сердце. А вот сердце Елены… вот оно должно биться в твоём теле.
– Я всё поняла. Только не поняла, для чего мой любимый положил в свой сосуд сердце этой Елены…
Тифон многозначительно улыбнулся.
