конечно.
– Правда? – обрадовалась Аня (как мне тогда казалось). – Кем был этот странник? Откуда его подарки? Дай угадаю, они либо иудейские, либо ирландские… Нет-нет, погоди-погоди, теперь я точно знаю – его подарки несомненно греческие!
Я думал о духовных колебаниях Весов и о чёрной лисичке Адли, когда говорил:
– Ну, как тебе, Анюта, сказать… Лучше поцелуй меня!
Аня поцеловала, и великое чувство меня пробудило, будто cader a terra9 в бабью пещеру и тонешь в ней как ребёнок, как глупый кшатрий, лишившийся рук, но именно из этой доисторической хаострофии у мужчины поднимаются высшие стремления, поднимæтся член, поднимæтся ересь, поднимæтся сила, поднимается плеть, смиренная дева раскрывæт пасть свирепому льву, Песочный Брат наносит Звёздной Сестре пятый удар, и съеденные прирученной кошкой подземные жители в панике смотрят на открывшийся свет ночного неба, где Овен убивæт свœго шута и в виде воина-огня отбирæт у Водолея мага, чтобы затем, на правах первого знака зодиака, сложить с себя полномочия и всё-таки умереть. Водолей вслед за Овном тоже умрёт, ибо подло отобравший у Рака силу Лев в виде воина-огня убьёт отшельника Водолея и вслед за этим, будто этого мало, одолеет единорога. Пожалуй, только кентавр Хирон, который через царство Аида станет человеком, уменьшит Льва в льва и заставит его опуститься перед ним на колени, из-за чего в дальнейшем лев рассвирепеет, а его раскрытая пасть станет символом женской пещеры, укротить которую сможет лишь смиренная дева, кœй Елена Прекрасная не являлась. Она не дева, Лорка не касатка, а Колосс Родосский не персидская красотка, не прекрасная Адли с раскосыми глазами, нагая вечность кожи и румянца которой куда угодней Господу, чем любœ золотœ сечение из любого им же созданного мира-шестиднева. Вот, маленькая Адли, чёрная лисичка, и очарует хромого Симона Мага вопреки ему самому и его изначальному замыслу. Они заимеют странную любовь в смешанной лидийской фа-тональности, пропитанной меланхолией, пыреем от кашля, сожалением и страхом. Он будет Млечный путём, танцующим под ноту «ля», Адли же будет понедельничной Луной, гарцующей вокруг него под ту же ноту, их роли, партитуры, будут столь же странными, как и их любовь. Красный король, белая королева и музыкальный огонь их жемчужной любви в английском саду времён барокко, где победа над природой воплощæтся в недоступном для народа благочестии, где вода в метро, down the undeground, смывæт все убийства и тела самоубийц, и где лишившаяся сына женщина, немая мать с кораллом вместо языка глазами вопрошæт: «Где ты?»
– Симон? Где ты? – вопрошæт Елена Прекрасная, стоя на холме Quirinalis в ожидании гласа сабинянского бога Квирина, главного в этом месте Рима. Это был самый высокий из римских холмов, оттуда было бы удобно заниматься распылением облаков, но Елена оказалась здесь не поэтому, а в устойчивом желании вернуть себе Симона с кувшином, из которого на землю льётся вода его глубокой мысли, еретическая магия, духовные колебания Весов и чёрная лисичка Адли, земная персиянка,
падæшь
