мужественности. Лишь в подобных крохотных мирках при звёздах Водолея и может обитать бог сложных систем, бог сложности и бог инициации. Время здесь становится временами и обращаются в пять колец, в каждое из которых влит четырёхконечный крест. В средние века каждое из колец присвоют себе слепящие ведьмы и, присвоив, они не преминут об этом похвастаться германским мистикам. Девять из десяти мистиков дадут обет молчания, но десятый скажет: «Печаль хранит счастливого» и расскажет про кольца и кресты одному константинопольскому Джошуе. Как покажет время (или времена) именно ради будущего этого Джошуи Дионис проникнет в тот самый сад, где змий дал Еве плод картофеля, украдёт копьё Лонгина, пропустит его через пять ведьминых колец, тем самым сделав его золотым, попытается им для начала проткнуть своего главного врага, несравненную богиню Диану, ничего не выйдет тогда, да это сразу было понятно всем, кроме Диониса, и тогда Дионис с помощью копья обратит упомянутых в наговорах ангелов в одного Первого Ангела, а Ангела воскресенья и архангела Михаила, скрытого от глаз людских архангела любви Анаэля, архангела Рафаила, серебро в цвете слёз архангела Гавриила, архангела Самуила, архангела Сахиэля и вмешавшегося некогда на стороне Гада и двух рыцарей архангела Кассиэля он тоже упростит и обратит в одного единого Ангела Исраэля. Шестнадцатого февраля Дионис задумается – а кто же именно защитит Джошуу копьём? Потомок двенадцати Ангелов Первый Ангел или же потомок семи архангелов Ангел Исраэль? Дионис хотел узнать мнение Семёна Колдунова, но тот пробухтел что-то на пьяном языке и уснул в Ленкином халате. С кармана халата же, кстати, торчала страница из Ницше. Тогда Дионис обозрел трижды рождавшимся нутром все воздушные стихии, обратил внимание на живую дуальность Близнецов, мёртвую дуальность Весов и окончательный распад дуальности в Водолее, и тогда всё понял. Описание Заратустры и Камиля из халата ему тоже понравилось. Дионис сбросил с себя образ светлого Водолея, оставил алкашей в Самаре и бросил золото копья своей главной врагине. Диана поймала его и проткнула им сквозь время глиняный отросток Андрогина…
Свершилось! Глина сменилась на кожу, так что можно смело заявлять, что Андрогин обратился обратно в мужчину. Вышедший из девятого круга ада морозный ветер приятно обдувал деталь, но фигура скорбящего мужчины не стала менять свои скорби на радости и потому не выбивалась из общей картины уничтожения мира под холодными звёздами Водолея. На одно только мгновение Симон Маг поменял свою позу, чтобы принять от золотоволосой девочки отвар из чистотела, после чего тут же девочку вместе с бормочущей старухой сдуло ветром, а глаза персидской кошки наполнились слезами. В персиянку выродился туранский тигр, но Симону Магу чудились во влажных кошачьих глазах глаза мадонны в меховом манто. Ураган, сдувающий остатки (или останки) предыдущих катастроф, всё только усиливался, и причиной тому был сияющий конь,
