был человеком, который смеялся над церковью и умер в пьяной драке. А потом темнота и Гарпии, разрывающие меня на части. А потом лава, сначала жгучая, и мучительно горячая после. Я лежал и ждал, что эти щупальца раздавят меня. Но потом понял, зачем они нужны: в этом подземном море нет волн, чтобы выкидывать новые души на берег. И вот я попал в Лабиринт, где казалось, что меня пытали целую вечность. А затем я оказался у Паука. Я не хочу знать, что дальше. Ведь это ад, а значит, дальше только хуже. Но я что-то отвлёкся, да и твое тело уже зажило, – он встал в полный рост и выпустил дым из своей чертячьей пасти.
– Меня зовут Брамис. Я простой чёрт, каким стал по своему желанию. Сегодня и на протяжении целой вечности я буду тебя пытать. Поверь мне, за годы в аду я научился многому. Только что толку рассказывать – я сейчас тебе всё покажу, – он медленно поклонился и отошел. Затем Брамис резко взмахнул руками, и два острых клинка полетели в сторону жертвы. Оба клинка попали точно туда, куда целился Брамис – в шею и в сердце. Андрей пытался что-то сказать, но кровь заполнила дыхательные пути и начала вырываться изо рта. Скоро он перестал двигаться и отключился. Чёрт взял его за волосы и потащил в угол комнаты.
V. Разговоры с чёртом
Пропало ощущение времени суток. Его руки были связаны, как и ноги. Он был прикован к стене какими-то средневековыми наручниками.
– Очнулся. Это хорошо. Тогда можно приступать. Скажу сразу, тебе не понравится, – Брамис воткнул нож ему в живот и начал доставать кишки, а за ними все внутренности. Боль была сумасшедшей. Андрей кричал, что было силы, но, увидев, как чёрт достает его желудок, отключился.
Когда Андрей вновь проснулся, он обнаружил, что на его теле нет ран. Как будто вся боль, которую он испытал, была сном, плодом его воображения, не более.
– Регенерация? – произнес Андрей, глядя на чёрта.
– Я понял, о чем ты. Но это хуже. Это называется ад, – чёрт снова замахнулся ножом и принялся вырезать жертве глаза. Андрей кричал и бил цепями, но вскоре полностью ослеп. Позже он почувствовал, что ему отрезают уши, нос, пальцы, руки, ноги и половые органы. Боль была невыносимой, и всё это продолжалось до тех пор, пока его тело не отключалось. И так по кругу. Каждый раз Брамис отрезал плоть, ломал кости и кромсал его на куски. Андрей не знал, сколько времени прошло. Он не понимал, сколько он спал – точнее, на сколько часов его отключало. Он пытался посчитать количество своих смертей, но сбился на шести тысячах. Просыпаясь, он каждый раз видел безэмоциональную козлиную рожу и ощущал, как его истязают.
– Теперь понимаешь, почему я не захотел идти дальше? Если здесь творится такое, то что будет там? Это действительно страшное место. А самое ужасное, что ты здесь навечно, – разводя руками по сторонам своей камеры, говорил чёрт.
– Не верю! – прокричал Андрей.
– Дело твоё. Я не пастырь, чтобы тебя переубеждать. А вообще, кожа твоя меня бесит. Я уже сто раз сдирал ее живьём, а она всё того же чёрного оттенка. Проклятый пес со своим пламенем. Ну,
