сказать, как дверь открылась, два чёрта скрутили его и куда-то поволокли. Длинный Лабиринт был усеян дверями, а за ними кричали от боли люди. Андрей уже понимал, что все они проходят то же самое, что прошел он: всех их режут, пытают, отделяют душу от тела. Теперь его тревожил Паук Ларгус. Но еще больше он боялся душевной боли. С человеческой жизнью было покончено. Физически он полностью умер в камере у Брамиса. Но душа еще была жива и она приближалась к Пауку. Андрей даже не мог представить, сколько он там провисит.
В конце Лабиринта появился слабый синий свет. Ноги инстинктивно упирались и отказывались идти дальше. Но черти, пыхтя и сопя, тащили его вперёд. И вот Лабиринт закончился.
VI. В лапах Паука
Он стоял на краю обрыва огромной пропасти. Внизу была такая чернота, что, казалось, там живёт сама тьма. Это было жутко. Он сделал шаг назад, но двое чертей толкнули его, и он полетел прямо в эту пропасть. Ощущения были зловещими. Казалась, тьма никогда не кончится. Но как только показался свет, Андрей понял, что лучше бы тьма не заканчивалась. Падая, он увидел огромную паучью сеть, растянутую дырявым полотном в этой тьме, а в центре неё сидел огромный Паук Ларгус. Паук и сеть были ярко-синего цвета. Этот свет так сильно бил в глаза, что казалось, мог лишить зрения. Андрея охватывал ужас от размеров Паука. Он был меньше Цербера, но из-за своих длинных лап занимал больше пространства. Когда Андрей приблизился к паутине, он понял, что это не паутина, а огромные цепи с шипами и крюками. Он старался пролететь мимо этих острых предметов.
– Пусть уж сразу во тьму. Не хочу тут мучиться. Лучше разбиться и умереть, – шептал он, но уклониться не получалось. Как бы Андрей ни пытался маневрировать в воздухе, он притягивался к шипу, как к магниту. Со всей скоростью он приземлился на огромный шип, который проткнул его грудь. Боль с такой силой разошлась по всему телу, что он собрался умирать. Андрей надеялся, что отключится от шока, но этого не произошло. Он вскрикнул, и рядом вскрикнули другие голоса. Сначала он думал, что это эхо, но оглядевшись, увидел, как вокруг него тысячи людей болтаются на цепях с проткнутыми телами. Из-за того, что он упал на паутину, по ней пошла вибрация, и все висевшие начали корчиться от боли. Но только колебания цепей стихли, и показалось, что боль утихает, как вся паутина снова заходила ходуном. Боль была адской, и все грешники молились о смерти. Они были готовы на всё, лишь бы это закончилось. И тут появился Паук – причина этих волн боли. Его голос был визгливым и писклявым. Андрей обрадовался, когда к нему подполз Паук, потому что движение паутины прекратилось.
– Ааа! Новая мошка. Фу-у-у, эта мелочь пахнет огненной собакой. Весь чёрный. Фу фу фу. Мерзость, – он махнул лапой и пополз обратно, не переставая повторять,: «Отвратительно, отвратительно».
Пока Паук возвращался в центр своей паутины, все вопили от боли и проклинали Андрея. А ему только и оставалось, что терпеть эти муки и готовиться провести вечность в лапах Ларгуса.
Прошло много времени. Он не знал сколько. Каждый раз Андрей поднимал глаза и умолял, чтобы сверху никто не падал.
