откинулся в кресле, вытянул ноги. Настя отошла к окну, прислонилась спиной к подоконнику. Летом она могла обходиться без занавесок, снаружи окно от посторонних глаз закрывали густые ветви березы. Сквозь них просвечивали окна дома напротив.
– Занавесь окно, – попросил он.
Она послушно задернула занавески, помедлила и села на подлокотник кресла. Тихон обнял ее за талию.
– Она утром, как обычно, пошла купаться. Я работал на веранде. Потом прибежала соседка, сказала, что Лики нигде нет. Что ее шлепанцы стоят у воды.
Настя прижалась щекой к его лбу.
– Мы позвонили в полицию. Через некоторое время ее нашли.
– Ей стало плохо?
– Не знаю. Будет вскрытие.
Лика была абсолютно здорова.
– Ты абсолютно здорова, – сказал зимой Михаил, когда Лика прошла в его клинике полное обследование.
– Папе тоже говорили, что он здоров, – обиженно напомнила тогда соседу Лика.
Жена хотела и Тихона заставить пройти обследование, но он, что бывало с ним редко, твердо воспротивился. Больным он себя не чувствовал, а представлять себя сидящим у кабинета соседа рядом с какими-нибудь старушками решительно не хотел.
– Мне надо ехать, Настюха, – прошептал Тихон.
Она покивала.
У него умерла жена. Утонула в тихом пруду, где сроду никто не тонул.
Нет, в прошлом году произошел несчастный случай. Вроде бы пловец попал под катер. Но это было на том берегу, где останавливаются приезжие.
– Дай мне ключи от квартиры, – Тихон поднялся.
Настя, пошарив в тумбочке, протянула ему связку.
Черные глаза были испуганные.
Насте очень хотелось, чтобы он на ней женился. Она не понимала, что держит его рядом с женой.
– Почему? – спрашивала Настя, и черные красивые глаза наполнялись слезами. – Почему ты не можешь от нее уйти? У вас же нет детей!
– Дай мне время, – просил Тихон.
Время шло, Настя продолжала спрашивать, почему он не уходит от жены. Тихон изворачивался, лгал.
Он не уходил, потому что жена смотрела на него веселыми ласковыми глазами, и сказать ей, что она больше ему не нужна, у него не хватало духа.
– Когда ты теперь приедешь? – тихо спросила Настя.
Тихон пожал плечами.
Настя уткнулась лбом ему в плечо.
Он долго не мог поверить, что она его любит.
Она была молодой красивой женщиной, а он заурядным, не слишком успешным художником.
Для того чтобы стать успешным, ему недоставало денег. При хорошей рекламе его картины продавались бы куда лучше.
Просить деньги у тестя ему было противно, и он не просил, хотя точно знал, что тот не откажет. Просить деньги у Лики было еще противнее, о выставке она заговорила сама.
– Конечно, твои картины и так продаются! – весело заметила Лика. – Ты великолепный художник, и все это знают. А самое главное, что это знаю я! Но реклама не помешает.
