Клавиц работают в три смены, там полная занятость.
Насупившись, он слушал ее и удивлялся, откуда в ней столько мудрости. От Пауля? Бедняге сейчас там на фронте было наверняка не до того, чтобы собирать информацию об экономическом положении на заводах Клавиц. Кажется, он сейчас был где-то во Франции.
– Откуда я это знаю? От Бернда Гундермана. У него родственники в Дюссельдорфе, они работают у Ягенберга. У него тоже бумагопрядильное производство, и он знает, как идут дела у конкурентов в Пфальце.
Конечно же идею поговорить с рабочим Гундерманом ей внушил Пауль. И кажется, свои великолепные проекты он объяснил ей до мельчайших подробностей. Самое удивительное заключалось в том, что она все это поняла. Дочь Якова Буркарда разобралась во всех деталях: как сцепляются друг с другом части этой треклятой машины и что при необходимости она может работать от энергии воды, а значит, без паровой машины, для которой не было угля.
– Аугсбургская бумажная фабрика здесь, за углом, папа. Нам даже почти не нужно тратиться на транспорт. И красить ткани мы тоже сможем. Разве ты не понимаешь? Нам необходимо только найти кого-то, кто бы построил нам эти машины по чертежам Пауля.
Он почувствовал, как кровь шумит в его ушах. Ее атака оказалась во много раз сильнее, чем то, что он только что успешно выдержал. Двадцать разъяренных женщин в сравнении с этой молодой особой с сияющими глазами и раскрасневшимися щеками, сидящей перед ним и описывающей свои фантазии, были ничем. Полная занятость. Тройная зарплата. Вклад в победу родной Германии. Идти новыми путями, думать опережая время. Дать людям одежду и обувь. Перевязочный материал тысячам раненых.
– На нашей фабрике не работает ни один винтик – неужели тебя это не задевает? Раньше в цехах стоял такой шум, что его едва можно было выдержать, а теперь вокруг мертвая тишина. Если же мы начнем производство бумажной пряжи…
Он поднял руки, словно защищаясь от нее, и почувствовал, как сильно бьется сердце. Да, не надо было пить этот кофе.
– Ты не видишь риск, – возразил он. – Я должен заказать дорогие машины, но никто не знает, будут ли они вообще работать. А что, если Пауль допустил какую-нибудь ошибку во время их проектирования? А что, если пряжа будет низкого качества, и мы вообще не найдем заказчиков? А если новое волокно испортит добротные ткацкие станки? – Он глубоко вдохнул.
– А кроме всего прочего, для такого производства нужны специалисты, мужчины, разбирающиеся в этом. С одними женщинами с этим не справиться.
– Боже милостивый! – воскликнула Мари, подняв руки. – Чего ты ждешь? Может, ты думаешь, что хлопок польется как манна небесная? Что Иисус Христос спустится с небес и одарит нас десятью вагонами с шерстью-сырцом?
– Предупреждаю тебя, Мари! – гневно прокричал он. – Не лезь в то, в чем ты совсем не смыслишь!
Она резко поставила чашку с блюдечком на столик и уставилась на него сердитым взглядом.
– Ты
