style="font-size:15px;"> Марьяна услышала выстрел и рванулась было к дверям, но Гаврила Устюжанин заступил ей дорогу.
– Бери винтарь, – хрипло сказал он. – Ерошка обосрался. Продадим себя подороже.
Марьяна осторожно выглянула в окно, выходящее на реку. Так и есть! К берегу подходил военный катер, его борта ощетинились ружьями со штыками. На мостике стоял молодой офицер с биноклем.
Что-то заскреблось в наружную дверь. Она приоткрылась, и в щель вполз Ерофей Соломин. Голова его была в крови, живот – в грязи.
Устюжанин за шкирку втащил его внутрь. Первый вопрос был:
– Стрелять сможешь?
– А куды ж я денусь? – неожиданно хохотнул Ерофей. – Поцалуев не дождутся.
– Куда тебя ранили? – спросила Марьяна, клацая затвором карабина и раскладывая поудобней боеприпас.
– Да так, царапнули по башке. Стрелок, видать, так себе. Я же весь на виду сидел. Гляжу: с подберега катер выползает, на малом ходу. Токо успел штаны подтянуть, меня и шваркнуло. Ажно отбросило. Вот и пополз по-пластунски. Они меня больше и не видали.
– Сейчас пристанут – разглядят, – хмыкнул Гаврила.
Он уже сидел у раскрытого окна с винтовкой наизготовку. Стол пододвинул поближе, патроны разложил.
– Не пристанут, – осклабился Ерофей. – Вода ночью спа́ла, а там крути€к открылся, и глина в ём мокра́, склизка́…
– А чё ты лыбишься-то, чё лыбишься? Тут не пристанут, так другое место найдут и от станции прищучат. Бежать-то некуда. Да и не с нашими ногами шкандылять. Готовься, Ероха, к последнему бою. Надевай чистое…
Гаврила не успел договорить. Послышалась гортанная команда, и залп десятка (а может, и больше) ружей разнёс в щепки дверь сторожки. Марьяна едва успела отпрыгнуть в угол и затаиться, присев на корточки. Ерофей лежал как раз напротив двери, и приподнимись он чуть выше, уже истекал бы кровью. Гаврила был в стороне, его не зацепило.
– Сходню бросают, – негромко молвил он, осторожно глянув из-за косяка окна. – Командуй, Марьяна.
– А чего мне вами командовать? Заряжайте для меня винтари, а я постараюсь не мазать.
Этот бой был, наверное, самым коротким. По крайней мере, в Русско-японской войне. И, конечно же, не остался в анналах истории. Но так случается очень часто, практически чуть ли не всегда.
Едва первый солдат ступил на сходни, переброшенные на берег с борта катера, как щёлкнул выстрел, и сходни опустели. Марьяна прицелилась в офицера на мостике, но тот, словно учуяв угрозу, сбежал по трапу на палубу, да так резво, что девушка не успела поймать его на мушку. А он уже раздавал команды.
Прозвучала длинная тирада по-японски, после которой на мостки выскочили один за другим сначала двое, потом ещё пара, и ещё…
Раненый в плечо Ерофей не успевал перезаряжать однозарядные карабины, а Гаврила сам стрелял, поэтому больше семи человек отправить
