из школы, а моя мать скоро выйдет замуж за другого мужчину. Что мне делать, если вы меня не примете? – умоляюще спросил я. Мне отчаянно нужно было это обучение, так как я ни в коем случае не хотел возвращаться в школу. Кроме того, я хотел доказать матери, что способен быть разумным и ответственным.
Он вздохнул.
– Я посмотрю, что можно сделать, – пообещал он. – Мы вернёмся к этому разговору, когда ты пройдёшь медицинское обследование.
Однако возникла новая проблема: я не прошёл медкомиссию. Что-то было не так с лёгкими. Я не до конца понимал диагноз, знал только, что с детства часто страдал от приступов кашля из-за слабых лёгких. Никогда не думал, что это станет препятствием. Но мне отказали в приёме на курсы.
Я был в отчаянии. Дверь в моё будущее, казалось, захлопнулась. Но я не собирался сдаваться. Я умолял руководителя поговорить с врачами и убедить их допустить меня к обучению, несмотря на мои проблемы со здоровьем.
И он действительно это сделал. Руководитель поговорил с ответственным врачом и уговорил его выдать мне положительное заключение. Как ему это удалось, оставалось для меня загадкой, ведь врач был известен своей строгостью и неподкупностью.
Это стало моим спасением. Благодаря вмешательству руководителя меня приняли, и я был безумно рад. Если я приложу все усилия, то уже через несколько месяцев получу удостоверение тракториста и смогу найти работу, которая сделает меня независимым от матери и её нового мужа. Я рисовал своё будущее в ярких красках и представлял, как, зарабатывая собственные деньги, смогу жениться на Екатерине и освободить её от злословий.
Я часто думал о Екатерине. Её отношение ко мне оставалось неизменным – холодным и отстранённым. Каждый раз, когда я случайно проходил мимо неё, она отворачивалась.
Я был бы счастлив, если бы она хоть немного обращала на меня внимание, удостоила хотя бы одного взгляда. Тогда бы я знал, что она всё ещё что-то ко мне чувствует. Но она полностью игнорировала меня, как будто меня не существовало в её жизни. Её холодность разбивала мне сердце, и я ничего не мог с этим поделать. Она была твёрдо уверена, что я виноват в её несчастьях.
Я же отчаянно хотел поговорить с ней. Сказать, что она мне дорога, что я никогда не смог бы причинить ей боль, открыть ей свою душу и подарить своё сердце, доказать, что мои намерения всегда были честными. Шевченко был источником всех слухов – я должен был ей это объяснить. Она должна была знать, что именно он распространял эти ложные обвинения. Я хотел лишь защитить её.
Но как я мог признаться во всём этом, если она больше не говорила со мной? Я решил написать ей письмо, как мы это делали раньше, когда она ещё доверяла мне. Я изложил на бумаге все свои чувства и передал письмо через её подругу.
К моему великому несчастью, Шевченко увидел, как я вручил сложенный листок Лидии. Он последовал за ней и, когда она осталась одна, грубо вырвал у неё письмо для Екатерины. Он прочитал его и передал одноклассникам.
В тот же день Шевченко встал перед Екатериной в школьном коридоре
