доктор Калошин затеял массовый совместный забег пациентов и медперсонала вокруг здания психиатрической клиники. Папа очень воодушевился идеей, обещал участвовать и прибыл в означенный день из Москвы в больницу Хотьково.
Единственное – папа выпил с утра у себя на кафедре в Лесотехническом институте, где преподавал литературу, поэтому опоздал и забыл взять с собой спортивную форму.
Я там не был, историю знаю по рассказам. Но живо вижу, как в солнечный майский день мой поддатый и невероятно бодрый папа бежит кросс в окружении людей в белых халатах и в полосатых пижамах. Сам он, с седой бородой, в костюме-тройке, бежит босой, сняв туфли для удобства. И бежит он как бы вместе с ними. Но все же отдельно от психов и докторов.
Мне кажется, в этой истории весь мой папа.
Помывка
Папа позвонил из больницы и очень уклончиво сообщил, что сходил под себя. Приехав в отделение гнойной хирургии, где он лежал с гангреной ноги, я обнадежил его, что помощь подоспела.
Потом пошел к сестре-хозяйке, взял моющее средство, помыл общую ванну в отделении. Вернувшись в палату, я помог отцу перебраться с кровати в кресло-каталку, по коридору мы доехали в ванную. Там папа с божьей и моей помощью как-то так удачно скинул одежду, что предстал передо мной голый и чистый.
Я усадил его на доску, которая лежала поперек ванной, сам разделся по пояс и начал его мыть. Через некоторое время стало жарко, окна запотели, папа взбодрился, разрумянился.
Лысый, с седой бороденкой, с одним зубом, в мыльной пене, папа стал похож на хитрющего старика, мошенника Саваофа на облаке – сатирическое изображение из советского атеистического журнала.
Помыв его со всех удобных сторон, я вложил папе в единственную здоровую руку мыло и велел мыть пах самостоятельно.
Папа ловко ухватил мыло и стал намыливать руку, не разжимая кулака.
– А почему бы, сынок, – спросил он, посмотрев на меня своим хитрющим взглядом, – тебе бы не помыть папе коки?
Сифилис
Когда отцу ампутировали ногу, я нашел ему сиделку с проживанием. Иногда еще помогала социальная работница Татьяна, статная, симпатичная женщина лет сорока.
Однажды я узнал, что Татьяна отказалась работать с папой.
Звоню спросить, в чем дело. Выясняется, что Татьяна пришла, когда сиделки не было дома, и папа стал к ней приставать.
– Он меня грязно домогался, это невозможно! – раздраженно сообщила Татьяна и швырнула трубку.
– Дура, – невозмутимо ответил мне папа (он всегда становился холоден и невозмутим, когда его уличали в каких-нибудь проступках), – это у меня ноги нет, а все остальные органы работают нормально.
Чуть позже у отца обнаружили сифилис.
Это было на комиссии, которая должна была подтвердить инвалидность первой группы. Затея, на мой взгляд, бессмысленная. Как будто у папы могла заново отрасти нога.
Я привез его на кресле-каталке в поликлинику,
