попьём чайку?
Он притормозил возле съезда, в нескольких километрах от села. Мы свернули с тракта и съехали на поляну.
– Да, да! – обрадовалась Ленка, которая уже, наверное, целый час сидела молча.
– От чая никогда не откажусь, – решил я поддержать компанию.
Вечерело. Оставив свою «Шкоду» возле трассы, мы нашли укромное место у густого подлеска, и раскинули принесённое с собой цветастое покрывало. Андрей достал небольшую газовую горелку, запалив фитиль, и поставил на неё мятый металлический чайник.
– Эх, хорошо! – воскликнула Ленка, стащила с ног тяжёлые ботинки и уселась на покрывало.
– Ребзя, а давайте здесь заночуем, – предложил Андрей, – посидим, коньячку накатим. А завтра – обратно. Дальше ведь только степь да монгольская граница. Мне, например, красот уже хватило.
– А давайте! – откликнулась Ленка.
– А кто-то кому-то отель обещал, – отреагировал я.
– Да ладно тебе, Дим, смотри как здесь классно! – воскликнула Ленка, обнимая меня за шею.
– Ну хорошо, что я, против что ли? Это ты же всегда против палаток была, – равнодушно пожал я плечами.
– А где ты видишь палатку? – вмешался Андрей. – Возле костра посидим, а потом в машине кресла разложим. Поспим чутка, а завтра – в обратный путь.
Так и решили. Ленка пошла к машине, забрать из багажника провизию. А мы с Андреем – в лесок за дровами.
Сухого валежника было совсем мало, и мы, собирая по веточке, ушли довольно далеко – метров на пятьсот от стоянки.
– Что-то дров тут не ахти как много, – заметил я.
– Да хватит пока, потом ещё сходим, – отозвался Андрей.
Мы вернулись и разложили наши дровишки горкой – как для пионерского костра. Солнце совсем закатилось куда-то за горы. Почти мгновенно на нас опустилась чёрная, как смоль, ночь. Мы развели костёр, укутались какими-то тряпками, принесёнными из машины, и вполне уютно расположились возле огня. Ленка поставила вариться макароны по-флотски, открыла банку с тушёнкой. Я разлил нам с Андреем по трети стакана «Столичной», а Ленке – специально для неё взятого армянского коньяку.
Выпив, Андрей оживился:
– Хорошо сидим. А главное – нас с дороги не видать.
– А что такого? – удивился я.
– Дык, алтайцы бешеные. Туристов грабят, могут и убить.
Он сказал это таким тоном, будто речь идёт о чём-то нормальном и естественном для здешних мест. Типа: тут вот земляника растёт, тут лось пасётся, а тут вот алтайцы туристов мочат. Ленка отодвинулась от огня и притихла, слившись с темнотой. Только пламя отражалось в её глазах.
– Да не бойтесь вы, я ж говорю – нас не видно. Просто рассказывают всякое… Да и не про эти места так-то рассказывают, а про Телецкое озеро и Улаганский район, – попытался разрядить обстановку Андрей.
– А что
