жиқилиптудә, җан талишишқа башлапту.
Тадан түлкә өз әқлидин мәмнун болуп, күлүп қоюпту вә җан талишиватқан бөриниң алдиға берип: «Қарним ач туруп мән йемәсмидим башта, – Бир баласи болмиса қуйруқ турамду ташта» дәптудә, қапқандин қаңқип чиққан қуйруқни мәззә қилип йейишқа башлапту.
ХИТРОУМНЫЙ ЛИС
Однажды, изголодавшийся лис искал себе пропитание. Долго он шел и пришел в далекую пустыню. Глядит – у одного камня лежит огромный, размером с казан, курдюк. Глядя на такую картину, потекли у лиса слюнки. Подобрался он тихонько к курдюку. Но, так как лис был очень умным и предусмотрительным, то подумал: «Если этот курдюк был брошен путником, то он должен был лежать на середине дороги. А он оказался возле камня. Это странно. Здесь что-то не так, надо подождать немного. Не буду торопиться!». Лис, подумав так, отошел поодаль, прилег в тени дерева и стал наблюдать, что будет дальше.
В это время, откуда ни возьмись, появился очень голодный волк:
– Эй, дружище Лис! Что ты тут лежишь? – спросил он. Лис ответил ему, как ни в чем ни бывало:
– Добро пожаловать, братец Волк! Как же мне не лежать. Я пресытился и не могу теперь сдвинуться с места.
– И чем это ты так насытился? – поторопился спросить волк, удивившись.
Лис указал волку на курдюк и проговорил:
– Посмотри вон на тот кусок курдюка. Какой глупец оставил его здесь? Это курдюк трех или четырех баранов, я был очень голоден и съел много сала, но там осталось еще немного.
– Тогда я пожалуй доем то, что осталось!
Изголодавшийся волк накинулся на курдюк, но в тот же миг раздался какой-то треск, и волк с криком упал и весь затрясся. Курдюк оказался приманкой в огромном капкане, в который и угодил волк.
Хитроумный лис, довольный своей проницательностью, усмехнулся и подошел к умирающему волку:
– Я бы сам съел этот курдюк, ведь я был очень голоден, но прежде я подумал, что неспроста столько еды бросили на дороге. Сказал он так и стал есть сало, взятое из капкана, смачно уплетая его за обе щеки.
ТҮЛКӘ ВӘ БӨДҮНӘ
Күнләрниң биридә бирнәччә күн ач қалған бир түлкә озуқ издәп меңипту. Меңипту-меңипту, хелә жирақ бир чөлгә келип қапту. Қариса, бир ташниң йенида қазандәк бир қуйруқ май турупту. Мундақ убдан майни көрүп түлкиниң шөлгәйлири еқипту. У йемәкчи болуп, майниң йениға кәпту-ю, лекин таданлиқ қилип, бирдинла тохтаптудә: «Бу майни бирәр йолувчи чүширип қойғандиму? Әгәр шундақ болса, йолниң оттурисида турған болатти, һәҗәп бу ташниң йенида – бир әплик җайда туруптиғу?! Бу йәрдә чоқум бир гәп бар, бирдәм нәпсимни жиғип йемәй турай!» дәп ойлапту вә йеқинла йәрдики бир дәрәқлиқниң арисиға кирип, майдин көзини үзмәй қарап йетипту.
Шу әснада, қаяқтинду бир ач бөрә йетип келип:
– Һой, достум, түлкиҗан! Бу йәрдә немә қилип ятисән? – дәп сорапту. Бөриниң турқидин тазиму ач қалғанлиғини пәмлигән тадан түлкә чандурмай:
– Келиң, бөрика! Ятмай қандақ қилай. Қосиғим бәкму
