мне парень. – Много люда разного проплывает. Бывает, что и разбойнички, а то и нурманны пошалить могут.
Я понимающе кивнул.
В сарайчике уже насыпали свежего сена, на котором мы с превеликим удовольствием и развалились. Кречет взлетел под крышу и где-то там уселся на стропилах, тоже спать устроился.
Меч я положил рядом с собой, на всякий случай. И ножи свои все тоже. Пусть нас и приняли хорошо, но все же…
Заснули почти сразу, как улеглись. Устали все-таки за день.
***
Проснулся я посреди ночи от того, что кречет сел мне на грудь и осторожно тыкал в нос своим клювом, тихонько попискивая. Чувство тревоги охватило меня, оно как будто передалось от птицы. Осознание того, что сейчас кто-то умрет, пришло внезапно. Вот прямо сейчас уже умер. Часового, наверное, сняли.
Я осторожно, стараясь не шуметь, встал и подошел к двери. Доски были подогнаны не плотно, поэтому в ней присутствовали щели. Я выглянул во двор и в свете луны увидел несколько теней, перемещающихся украдкой по двору. Тени эти имели вполне явные очертания доспешных и оружных воинов. Явно не с добрыми намерениями они тут.
Я тихонько разбудил Беляя и, зажав ему рот ладонью, прошептал:
– Вставай аккуратно, бери лук и лезь на крышу. Разбойники во двор проникли! Как я крикну, начинай их бить! И осторожно там, не подставляйся!
Беляй понимающе кивнул, взял лук, накинул на него тетиву, подвесил через плечо тул со стрелами и ловко полез на стропила. Крыша была сделана из соломы, которую мой компаньон раздвинул и ужом выполз наружу.
– А ты, дружок, побудь здесь! – это я кречету шепнул и дернул плечом, чтобы птица слетела с меня. – Надо тебе имя придумать! Но потом, после боя этим займусь.
Кречет взлетел и уселся на перекладине под крышей.
Я напялил свою доспешную куртку, молясь о том, чтобы железо не зазвенело, застегнул пояс с подвешенным к нему мечом и скрамасаксом. В обе руки взял по метательному ножу и резко открыл дверь, кувырком уходя сразу в сторону.
– Враги во дворе! – заорал я изо всех сил. – Тревога!
Краем глаза я заметил, что на помосте у забора белеет рубаха холопа-часового. Похоже, что его и прикончили, его смерть я почувствовал.
После моего крика во дворе началась суета. В мою сторону метнулись сразу несколько теней. Я швырнул нож в самую ближайшую и удачно попал – тень вскрикнула и рухнула на землю.
Послышались командные выкрики на скандинавском языке. Черт, это ведь нурманны напали на нас!
Щелкнула тетива на крыше и я услышал свист стрелы. Кто-то заорал. Это Беляй вступил в бой и уже подранил врага. Молодец!
Я ринулся на встречу бегущему ко мне разбойнику, продолжая кричать. Когда расстояние между нами сократилось до десятка метров, я резко затормозил, присел и метнул следующий нож. Снова попал! На этот раз я четко увидел, как мой нож вошел в бедро воина в кольчуге, блеснувшей в свете луны.
Противник как будто споткнулся и кубарем полетел на землю. Тогда
