и сердце её сжалось, как та пластиковая бутылка, которая под давлением толщи воды превратилась в комок величиной с напёрсток.
Это наверняка Джереми.
Её брат Джереми!
Сейчас она наконец-то сможет с ним поговорить. Обычно мама утверждала, что он ещё слишком мал для телефонных разговоров. Узнает ли он её? Ноги Каримы приросли к полу.
«Хотя бы поздоровайся с ним. Как же он тебя узнает, если ты увиливаешь от разговора?» – подумала она.
Она медленно направилась к переговорной. Дверь была приоткрыта, и Карима, распахнув её, прислонилась к стене кабинки, где сидела мать, и взглянула на экран. На коленях у Шахида, до отвращения добродушного и милого, сидел малыш с взъерошенными русыми волосами. Карима была потрясена – неужели это правда Джереми?! Он выглядел иначе, чем на фотографиях, которые она разглядывала тысячу раз. Если бы она увидела его на игровой площадке среди других детей, то прошла бы мимо.
– А монстры что? – со смехом спросила мама, но тут заметила Кариму и резко обернулась: – Джереми, смотри, кто пришёл!
Лицо и руки Джереми были нечёткими, потому что он ни секунды не мог усидеть на месте. Он возился с какой-то игрушкой – резиновым монстром? Ну и уродец. С электронным рычанием игрушка мелькнула перед монитором, а потом, видимо, упала на пол. Джереми прыгнул за ней и пропал из виду.
– Джерри! – вздохнул Шахид. – Смотри, кто здесь. – Мимолётная улыбка в её сторону. – Привет, Карима. Нравится тебе там, внизу?
– Привет, – Карима заставила себя улыбнуться в ответ. – Да, здесь классно. Как дела?
Но Шахиду было не до ответа. Он снова водрузил Джереми себе на колени, малыш мельком, без интереса взглянул на Кариму, ухватил обеими руками резинового монстра и изобразил, будто тот пожирает монитор. Веб-камера покачнулась.
– Поздоровайся с Каримой, золотце! – натянутым тоном произнесла мать.
«Последняя попытка», – подумала Карима и громко крикнула:
– Привет, Джереми!
Но Джереми смотрел вниз. Секунду спустя он снова спрыгнул с коленей отца и пропал с экрана. Карима отодвинулась от стены, на которую облокачивалась, и пошла прочь. В глазах у неё защипало. Но она не хотела давать волю слезам – только не сейчас. Мать крикнула ей вслед что-то про отца, но белый шум в голове поглощал все звуки.
В кают-компании весь экипаж собрался на ужин. Карима хотела сбежать, но кто-то сунул ей в руки полную тарелку, и она оказалась за одним столом с Патриком, Паулой и двумя незнакомцами. Джулиану места рядом с ней не хватило, и он, раздосадованный, ушёл.
– Представляешь, мне удалось починить сауну, – сообщила Паула, с открытым ртом жуя кусок хлеба. – А этот несносный киви, – она мрачно кивнула на Патрика, – так сильно нажимал на кнопки, что она снова испустила дух.
– «Во всяком деле, чтобы добиться успеха, нужна некоторая доля безумия»[16], – ухмыльнувшись, с выражением
Пер. Е. Бируковой.
