веди его в подвал, в ту темную камеру, ну ты знаешь…
– Так там ведь гроб с покойником стоит! – воскликнул Силин.
– Какой еще гроб? – вскинул брови и непонимающе уставился на агента Фома Фомич.
– Ну, дык, нищий, которого возле Покровской церкви отравили.
– А почему он у нас?
– В мертвецкой места нет, попросили, чтобы сегодняшнюю ночь у нас постоял, а эта камера самая холодная. Ну, вот мы его туда и…
– А что, другого места нет мальца определить?
– Нет.
– Ну, тогда давай к покойнику. Он у нас храбрый, думаю, не испугается. Да он его и не увидит, там же темно…
– Нет! – даже не закричал, истошно завопил посыльный. – Не хочу к покойнику!
– А что делать? Придется, посидишь там до утра, может поумнеешь…
– Я уже!
– Что ты уже?
– Я уже поумнел!
– Быстро ты, – мотнул головой полковник. – Ну ладно, оставь его, Силин, сам за дверью постой. А то, может, врет, ты его отпустишь, а он бежать.
– Нет-нет, я никуда бежать не стану, вы только меня с покойником не запирайте! – стал истово заверять мальчик.
Агент послушно вышел, а начальник сыскной, глядя на все еще испуганного мальчика, спросил:
– Ты был в прошлую субботу в кухмистерской Кислицына?
– Был.
– Что ты там делал?
– Так это, вафельные рожки покупал, – успокоившись, ответил мальчик.
– Что, господин Джотто не позволяет хоть иногда пирожных поесть?
– Почему, позволяет!
– А зачем же ты к Кислицыну пошел рожки покупать? Да они, говорят, и не очень вкусные. Может, тебя кто-то попросил?
– Да! – кивнул мальчик. – Меня попросили!
– И кто же тебя попросил, если не секрет? Ты сколько там, кстати, рожков-то купил?
– Пять.
– Точно пять?
– Точно, да у меня и денег на больше не было…
– Теперь главное: кто тебя попросил вафельные рожки купить?
– Господин Джотто, – сказал мальчик таким тоном словно это было и так понятно.
– Ему-то зачем эти рожки понадобились?
– Я не знаю.
– Ну что же, хорошо. Понял я, что ты исправился, отпущу тебя домой. Но прежде просьба будет небольшая. Писать-то умеешь?
– Умею.
– Вот и замечательно! Бери стул и садись сюда, – начальник сыскной указал на небольшой приставной столик. – И напиши мне все это на бумаге.
– Понял, – с неохотой берясь на ручку, ответил Марко.
– А что недовольный такой?
– А вы, это, за ошибки ругать не будете? – покусывая ручку и исподлобья глядя на Фому Фомича, спросил мальчик.
– Нет, – улыбнулся начальник сыскной. – Я за ошибки ругать не буду, если мне что-то не понравится, заставлю переписать.
После того как посыльный написал, что от него требовалось,
