конечно, не кринкой сметаныобаяла Марина Бояна.
У Марины очи неистовы,
голубее бабьего лета.
А походка —
увидишь издали
и пойдешь далеко
следом.
Обожает Марина вина.
Пьет с Бояном и спит в чернике.
Только не побежит Марина
за Бояном в родной Чернигов.
Что возьмешь с гусляра Бояна,
продувного, как сито,
разве будешь от песни
пьяной?
Или сытой?
Песня ценится много ниже,
чем на властном заду прыщик.
Никогда не уйдет Марина
от боярских бочонков и пищи.
Последние песни Бояна
«Я всадник. Я воин. Я в поле один…»
Я всадник. Я воин. Я в поле один.
Последний династии вольной орды.
Я всадник. Я воин. Встречаю восход
с повернутым к солнцу веселым виском.
Я всадник. Я воин во все времена.
На левом ремне моем фляга вина.
На левом плече моем дремлет сова,
и древнее стремя звенит.
Но я не военный потомок славян.
Я всадник весенней земли.
«Возвращайся, воин, в дом…»
Возвращайся, воин, в дом,
в дом дрем,
без руля и без колес
дом грез,
истреблен и гнет и трон —
дом дрем,
всё взаправду, всё всерьез,
дом грез.
Возвращайся, воин, к винам,
прекращай обиды битв,
обращайся, воин, к вилам,
обещай баклуши бить,
пригляни себе сутану
семейную…
Прокляни меня, солдат,
за советы.
«И грустить не надо…»
И грустить не надо.
Даже
в самый крайний,
даже
на канатах
играйте, играйте!
Алёнушка,
трудно?
Иванушка,
украли?
Эх, мильонострунно
играйте, играйте!
Или наши игры
оградим оградой?
Или —
или – или!
Играйте, играйте!
Расторгуйте храмы,
алтари разграбьте,
на хоругвях храбро
играйте, играйте!
На парных перинах
предадимся росту!
Так на пепелищах
люди плачут,
поэты – юродствуют.
«Был крыжовник…»
Был крыжовник
больше арбуза,
на мраморной березе
вороны сидели,
вороны сидели,
они целовались,
один ворон черный,
другой ворон белый,
один ворон каркал,
другой кукарекал…
Это в сказке. В жизни
такого не бывает.
В жизни всё иначе,
всё обыкновенно;
был помидор,
маленький, как клюква,
на
