верные последователи не отчаялись в трудные дни.
Бред – это все, что я мог понять для себя из этого, когда сон ушел без следа. Но он определенно делал жизнь не такой удручающей после моего преображения. Возможно, подсознание решило таким образом подбодрить меня. Конечно, лучше бы оно делало это менее жестоким способом, вместо того чтобы трезвонить во все колокола моей, неизвестно как работающей, нервной системы.
Легко поднявшись, я решил пойти дальше в поисках приключений на свою задницу. Мои ладони снова начали оставлять следы на деревьях от прикосновения к ним и легко могли вызвать пожар в сухом лесу, поэтому я направился обратно к оврагу. Прошла неделя или около того, прежде чем я смог найти подходящую лежанку для себя, с большим количеством глины и камня. От постоянного воздействия со мной глина твердела, укрепляя каменный настил. Это было лучше, чем бояться, что развалины, оставленные далеко позади, станут еще большими развалинами и придавят меня сверху чем-то тяжелым. Или камнепад прихлопнет все это место. Но там было много полезных вещей, которые я решил перенести в свое новое логово.
По дороге многие дикие виды, похожие на саблезубого барсука, пытались убить меня, но каждый раз все заканчивалось визгом. Ни один из них не мог превзойти по силе этого медведя, а в случае победы хищника, я каждый раз восстанавливался, как ни в чем не бывало. Вот так проходило время, иногда я бродил в поисках новых видов животных, способных покончить со мной одним ударом. Временами я отвлекался на организацию шахматной доски и прочих поделок из глины и камней при помощи инструментов, сделанных из остатков арматуры.
Со временем я перестал искать то, чем мог бы утолить жажду вкусовых ощущений, поскольку ничего, кроме угля, донести до своего рта у меня не получалось. Любой металл, который мне посчастливилось найти, во рту становился расплавленной жвачкой. В остальном мне хватало один раз хорошенько выспаться, чтобы буквально восстать из пепла. И если не было никакой причины выбиться из сил, я мог практически не спать.
Местность выглядела достаточно дикой и необитаемой, никаких дорог или признаков жизни в округе десяти километров я не нашел, даже старые развалины не попадались на глаза. Только несколько пещер с полезными ископаемыми, которые пригодились не более чем для укрытия. Мои периодические купания придали моим панцирным наростам металлический блеск и все больше напоминали доспехи. Даже запястья и фаланги пальцев покрылись прочными ободками, а когти стали бледными и больше похожими на роговые отростки. Они не проводили тепло, и это позволило мне взаимодействовать с чем-то чувствительным к жаре. Но растениям было по-прежнему достаточно моего присутствия, чтобы со временем высохнуть или сгореть.
Старые воспоминания и опыт тешили и томили меня скорбью. Времени для выяснения всех особенностей своего тела было достаточно. Так я выяснил, что температура отдельных участков колебалась приблизительно от пятидесяти
