Пресвятой Девы не могла не ослеплять.
Родителей Фраскиты позвали к соседям на посиделки, и девочка, воспользовавшись этим, улизнула из дома. Она проскользнула в церковь до того, как шесть служительниц Мадонны оттуда вышли, спряталась за алтарем и, охваченная волнением, ждала. К тому времени, как она осмелилась выбраться из своего укрытия, церковь давно опустела. Взяв оставленную женщинами догорающую свечу, девочка вошла в комнату, где те трудились уже два дня, зажгла от этой свечи несколько других, и вскоре стало достаточно светло для того, чтобы она смогла Ее созерцать.
За окном была непроглядная темень. Фраскита, опустив глаза, со страхом и нетерпением приблизилась к пьедесталу Мадонны, опустилась на колени и, не переставая молиться, медленно подняла голову к Ней.
И тут послышался мерный шаг носильщиков paso. Они спускались из верхней части деревни и собирались свернуть в улочку, огибавшую церковь справа.
Фраскита сбилась, опустила голову, ничего не успев увидеть, и снова сосредоточилась на молитве, чтобы ее поступок был как можно более чистым и прекрасным. Ничто не должно было испортить этот чудесный момент близости, она подготовилась, она тщательно отрепетировала движения у себя в комнате и каждый раз во время репетиции испытывала обморочный восторг, поднимая глаза на воображаемую Деву.
Но тут с левого бока церкви послышалось тяжелое дыхание – дыхание носильщиков Мужа Скорбей. Обе процессии должны были вот-вот сойтись на узкой тропинке, которая вилась до кладбища. Фраскита ждала их встречи. Все стихло, и в наступившей тишине кто-то проворчал:
– Христос отстает от расписания, он должен был раньше пройти позади церкви.
Луис тотчас откликнулся ему в тон:
– Ничего подобного, ты просил нас замедлить шаги на выходе с площади с источником, чтобы вы могли спокойно спуститься по ступенькам Сантисимы. Это вы пришли слишком рано. Вы, наверное, наспех преклоняли колени, раз уже оказались здесь.
– Ну давай, продолжай задирать нас, только, пожалуйста, держись подальше, потому что от тебя винищем несет! Вы небось снова напились, перед тем как тронуться в путь. Каждый год из-за вас репетиции разлаживаются. А теперь, когда мы сошлись лицом к лицу, Сын должен уступить дорогу Матери!
– Вот как? С чего бы это? Потому что так угодно господину башмачнику? Всем известно, что Сын прибывает на кладбище раньше Матери. Верно, парни?
– Так и двигались бы побыстрее! А теперь слишком поздно, они сошлись лицом к лицу, и Мадонна должна пройти!
Тон понемногу повышался, раздался еще один голос:
– И где же она, ваша Мадонна? Разуй глаза! Носилки у вас пустые, а раз Мадонны там нет, то пропустите крест! Ну-ка, уйдите уже с дороги! Нам есть чем заняться, а люди скоро из окон начнут выглядывать из-за вашей дурости.
– Мы чисты, Мадонна в наших сердцах.
– Ага, а крест у нас
