угодно можно подтянуть. Но мне подумалось, что все прекрасно поняли, что к чему. Кто имеется в виду и что имеется в виду. Кому тут не по Сеньке шапка Мономаха. Незримая истина родилась в кругу присутствующих – видимой не стала, но все ощутили ее присутствие.
Выпили. Женщины из деликатности чуть пригубили «Саперави». Я же с удовольствием замахнул рюмку.
Приятное тепло потекло по телу. В мозгу начали расцепляться привычные поведенческие скрепы, окружающий мир стал меняться как-то резче и опаснее, чем я ожидал. И мой разум взрослого мужика, конечно, просигналил: стоп! Стоп машина. Все-таки организм семнадцатилетнего парня не особо рассчитан на такие крепкие напитки.
А хозяин, стараясь излучать приязнь ко мне, уже наполнял рюмки под бессмертное:
– Между первой и второй промежуток небольшой…
Вторую порцию я споловинил, чувствуя, что держу себя в рамках, однако это требует усилий. Впрочем, коньяк сработал как аперитив: я с большим аппетитом отведал холодные закуски, а гусь с черносливом и яблоками был совершенно великолепен. Краем глаза я заметил, что и обладатель винтажной бороды, позабыв обиды, вовсю гложет гусиную ляжку, держа ее обеими руками и манерно оттопырив мизинцы… Ну и вроде бы общая атмосфера пришла в норму, хотя интуиция не давала мне расслабиться. Она угадывала, что контуженное самолюбие живописца опасно бродит, как дрожжи в сельском нужнике. И все это еще может плеснуть фонтаном.
Разговоры при этом велись самые светские, а в какой-то момент Константин Валентинович внезапно спохватился:
– Ух ты! Чуть не забыл. Сейчас же Клуб путешествий по первому каналу! Прошу извинить, но пропустить не могу…
Он вскочил, гремя стулом и припустился к телевизору. Чуть помедлив, за ним потянулась Нина Григорьевна.
Алиса наклонилась ко мне и прошептала на ухо:
– Папа у нас ярый поклонник этой передачи. А в особенности Сенкевича. Очень уважает его как ведущего.
Все это она произнесла чуть слышно, и я поймал злобный взгляд художника, неизвестно что при этом подумавшего. Вроде бы даже он хотел что-то сказать… Но не успел. За него сказал ведущий «Клуба» Юрий Сенкевич, улыбчиво заполнивший телеэкран своей персоной:
– Здравствуйте, дорогие товарищи!
Советское телевидение – уникальная субкультура, а вернее, особо выпуклая, яркая часть советской культурной Атлантиды. Она, конечно, строилась исключительно планомерно, при глубоком понимании ее воспитательного, а шире говоря, когнитивного значения. Где-то к концу 60-началу 70-х годов телевидение стало важнейшим информационным фактором, воздействующим на мозг гражданина СССР. Оно приобрело такую же роль в формировании личности, как семья, школа, ближайшее окружение человека. Собственно говоря, персонажи из телевизора стали таким же ближайшим окружением, как домашние и друзья. Ну и разумеется, грех было не использовать этот эффект в идеологических целях. Телевизионные
