сноповязалка была доставлена на хутор и к вечеру была уже собрана самим Голубевым с помощью хуторского кузнеца. Сноповязалка системы «Маккормик», хотя и была на ходу более тяжёлая по сравнению с другими системами, тем не менее, она отличалась прочностью и надёжным вязальным аппаратом. Хлеба начали быстро зреть. Погода установилась тихая и жаркая. Уже недели три, как прекратились ежедневно выпадающие дожди. Необходимо максимально использовать хорошую погоду, чтобы жать, а сжатый хлеб свозить на гумно и успеть обмолотить для получения нового зерна для посева озимых.В поле выехало семь жаток самосбросок и сноповязалка. Как и ожидалось, крестьяне также все торопились убрать редкий для них урожай хлебов. Пока не уберут свой хлеб, вязать графский хлеб не пойдут. Таким образом, создался риск порчи хлеба, сжатого, но не связанного, если погода изменится к худшему. С другой стороны, останавливать работу также нельзя, так как наличие их не успеет сжать вовремя весь хлеб. Посоветовавшись с Василием Семёновичем (староста), для вязки хлеба были мобилизованы все рабочие руки, которые так или иначе связаны работой или жизнью с хутором семьи годовых рабочих, все доярки в часы отдыха, а для подтаскивания снопов из-под сноповязалки к повозкам конюхи и скотники. Но всё же задача не была разрешена. Жатки работали быстрее, чем вязальщицы успевали вязать и стаскивать в крестцы уже сжатые хлеба.
Но тут хутору повезло. Вечером в конторе староста сообщил Голубеву, что на других хуторах сноповязалки не работают, что их не сумели собрать, хотя сами управляющие принимали в сборке участие. В конце концов, на сноповязалки махнули рукой, поставили их под навес и решили с ними больше не связываться. Оказалось, что фирма, которой были заказаны сноповязалки главной конторой, выслала их разных систем «Маккормик»: одну – «Адриан-Плат» одну, и «Осборн» две. Все эти системы были хорошо известны Голубеву. Управляющие же других хуторов, живя уже много лет безвыездно на хуторах, с новой техникой сельского хозяйства были слабо знакомы. Они уже слышали, что на Богородицком хуторе сноповязалка собрана, и пробная работа на поле дала хорошие результаты. Однако самолюбие не позволило им обратиться за помощью к Голубеву. Получив такую информацию, Голубеву сейчас же пришла мысль, нельзя ли все эти сноповязалки собрать себе на хутор и пустить в работу, тогда можно будет снять почти все жатки с поля, а большую часть хлеба убрать сноповязалками. Эта мысль была настолько соблазнительна, что он сейчас же подошёл к телефону (все хутора были связаны телефоном, который по просьбе графа Владимира был проведён Голубевым истекшей осенью) и связался с управляющим Златиным. Кривя душой, он сказал, до него дошли слухи, что присланная жатка на Кабловский хутор оказалась неисправная и её решили в работу не пускать, что, хотя он, Голубев, и не знаком с этой, но всё же мог бы попробовать её исправить и пустить у себя в работу. На эту просьбу Златин ответил: «Что же, Иван Иванович, я сам не здоров, лично приять участие в сборке
