style="font-size:15px;"> Я с твердостью честного человека отодвинул от него бутылку. К счастью, Лена не оценила моего подвига, так как уже скрылась на кухне.
– Я тут, гхм… – он полез в портфель, с которым приехал. Старенький такой портвейн, бутылок на пятнадцать жигулевского. Неужели еще одну привез?
– Я тут, гхм… – второй и не пахло. Гималеев извлек из портфеля толстую тетрадь в клеенчатом переплете. – Вот чего нарыл… Вернее, не то, чтобы нарыл… Короче, есть мыслишки. Не в службу, а в дружбу, почитай, а?
– А что это?
– Ну, ты почитай… Потом обсудим. Если в двух словах, хочу вставить. Совсем другой коленкор ожидается. Я хоть никогда пьес и не писал…
– Но надо же когда-то начинать! – продолжил я.
– Посмотри, а? – он сменил тон с напыщенного на слегка просящий, даже заискивающий.
– Ленке пока не показывай! – вдруг добавил он и, привстав, сунул тетрадку в ворох каких-то тряпок в углу.
Что там у него? Не порнуха ли? Или, чего хуже, антисоветчина!
– Это я так… – пошевелил он бровями, – Нет, ну она в курсе, вообще-то. Но лучше потом как-нибудь… Почитаешь?
– Да ладно, – согласился я.
– Только не затягивай… Да там читать-то…
– Ладно! – я легким ударом ладони по колену оформил сделку. Сказал, почитаю, значит, почитаю. Джим окончательно успокоился, даже выдохнул.
***
…Мы быстро собрали на стол. Обед получился. Насколько он мог получиться из консервов. Хотя перемена блюд составила короткий список (суп и бутерброды, которые можно было считать за хлеб к супу, а можно и отдельно), Гималеев про Толстого больше не вспоминал и накинулся на еду с аппетитом. Ну, понятно, с утра лимон…
Мы с Леной ковырялись в тарелках без фанатизма. Лично мой аппетит как-то сдерживали две бутылки водки в подполе.
(Странно, но я снова почти забыл о ней. Когда ее нет рядом, она перестает существовать для меня? Почему? Той ночью после репетиции я проводил ее до подъезда. Согласен был на поцелуй, но она спросила только: «Ты позвонишь?». Я кивнул, не находя в себе ответа. Слишком много я наобещал в своей жизни… А потом я позабыл о ней, о звонке, обо всем).
То ли от горячего, то ли просто время подошло, но Гималеев заметно поправил здоровье, и на сытый желудок завел просветительскую беседу:
– Честно говоря, в сюрреализме я вижу единственную возможность для Искусства (я думаю, он так и сказал, с большой буквы) продолжить свое существование, Я имею в виду традиционные виды Искусства. Возьмем живопись (с маленькой буквы). Ее скоро вытеснит фотография. Вы хотите возразить: фотография существует уже сто лет, а живопись и не думает отмирать? Но разберемся. Во-первых, фотография только в последние годы догнала живопись по цветовым возможностям, а что будет дальше? Люди с интересом ходят на фотовыставки, причем, средний, неподготовленный товарищ пойдет туда с большим удовольствием, чем на выставку, среднюю выставку современных художников. А разве
