игрища проводились здесь более ста тридцати лет назад. Через три месяца сюда съедутся лучшие представители племен, чтобы в состязаниях показать все свое мастерство и представить товары для обмена. Будет много людей, будут петься песни и устраиваться пляски, и, конечно, немало угощений. Особенно этого события ждали дети. Они проводили время в забавах у реки, пока взрослые готовились день и ночь к соревнованиям, оттачивая свое умение в определенной сфере. Детишки уже знали, что им нельзя ни под каким предлогом переступать границу, разделяющую равнинные местности с лесом и горами, хотя не раз издалека им приходилось наблюдать за лесными жителями и горцами.
Раз в полгода старейшины соседних племен трех народов встречались, чтобы обменяться товарами и обсудить насущные проблемы. Языков друг друга они не знали, поэтому общение происходило через мимику, жесты и эмоции. Чем больше времени проходило, тем казалось явственнее разрыв между когда-то единым народом. Более чужими становились они друг другу, но пока природных ресурсов хватало на все племена, населяющие территории севера, конфликтов не происходило. На юге уже случались мелкие стычки, но эта тема была далека от обсуждения среди Обахов. Всех тогда интересовало предстоящие игры и ярмарка, на которую привезут продукты со всех округ. Мужчины обсуждали новые виды орудий, женщины – политику, дети – игрушки. Казалось, каждый с нетерпением ждал дня летнего солнцестояния. Все, кроме маленького Акиуса.
Несмотря на то, что сами Богини дали добро и способствовали его рождению, в своём племени, среди сородичей, он становился всё более чуждым и нелюдимым. Ровесники избегали встреч и не хотели с ним водиться, а взрослые косо поглядывали. Некоторые даже плевались в его сторону. Акиуса всячески дразнили, и «ведьмино отребье» было самым ласковым из всех прозвищ, которыми его наделяли. Может быть, со временем к нему бы привыкли, если бы лучше узнали мальчика и поняли, что только внешность отличала его от остальных, но кто-то искусственно настраивал народ против невинного ребенка и его семьи. Больше всего Антрисию расстраивало, что смутьяном была одна из старейшин, а осудить её не представлялось возможным, потому что сказать слово осуждения одной – значит высказать всем, а такой поступок попахивал изгнанием. Оставалось Антрисии лишь по ночам с мужем обсуждать порядок сложившихся дел. Оба отчётливо осознавали, что им не остаётся ничего другого, кроме как примириться с обстоятельствами, так как не было возможности отправить сына в другое племя.
Слух о нём долетел до самого юга. Многие приезжали оттуда, чтобы только взглянуть на мальчика. Интерес даже высказывали племена лесов и гор. Акиуса с любопытством разглядывали и приносили ему в дар различные предметы, что вызывало зависть соплеменников и ненависть по отношению к нему. Никто ещё не посмел поднять руку на него лишь из-за страха ответа перед вождем, которая объявила бы изгоем любого, кто осмелился бы причинить физический вред благословленному Богинями.
К сожалению, Акиуса
