– и только. Понятно?
Он сделал паузу. Шестнадцать молодых людей смекнули, что речь идет о чем-то необычном, и, когда Кремер, понизив голос, заговорил еще более проникновенно, они сразу поняли, чего от них ждут.
– Хорошенько присматривайтесь. Вам придется бывать везде, так что обо всем, что заметите, сообщайте Эриху Кёну, он будет вашим командиром. Остальное я уже с ним обсудил.
Кён кивком подтвердил его слова.
– Послушайте! – Кремер снова оглядел санитаров.
– После этого я отведу вас к воротам, но вот еще что, товарищи…
Но тут Кремер вынужден был прерваться. В комнату вошел папа Бертхольд. Никто из присутствующих заключенных не счел необходимым вытянуться по стойке «смирно», как предписано. Бертхольд этого как будто и не ожидал. Он соскреб грязь со своих истоптанных сапог.
– У вас тут собрание, как я погляжу?
Его морщинистое лицо растянулось в ухмылке. Он прошёл в свой кабинет и снял пальто, но тут же вернулся и надел белый халат.
– И кто это? – спросил он, указывая на группу заключенных, обступивших Кремера.
– Новый отряд санитаров, штурмшарфюрер, – ответил Кремер в той же непринужденной манере.
– Санитаров? – пробормотал Бертхольд и набил трубку. – Опять что-то новенькое.
Посасывая трубку, которая плохо тянула, он приблизился к шестнадцати санитарам:
– Что ж, и Райхерт тоже в деле. Вечно он там, где что-то происходит.
Болтовня Бертхольда вызвала у Райхерта только ухмылку, а Кремер ее вовсе проигнорировал и снова обратился к шестнадцати санитарам.
В этом заключалась особенность конспирации. Бывший торговец сигарами не понимал двойного смысла в словах Кремера, зато его понимали остальные шестнадцать присутствующих.
– Комендатура возложила на вас особую задачу. Выполняйте работу хорошо, чтобы не к чему было придраться. Ясно?
Еще как ясно!
Бертхольд сосал трубку, слушал Кремера, словно тот оратор, и одобрительно кивал.
– Я несу за вас ответственность, – продолжил Кремер, – и требую строжайшего повиновения, военной дисциплины и соблюдения полной секретности. Никого в лагере не касается то, что вам поручено, ясно? Выполняйте, что я сказал…
– А что вы сказали?
– То, что мне приказал писарь, – ответил Кремер, и Бертхольд удовлетворенно причмокнул.
Райнебот встретил их надменной ухмылкой. Он вышел из своего кабинета, остановился перед командой и с явным наслаждением стал натягивать перчатки из свиной кожи. Затем гарцующей походкой прошелся вдоль шеренги. Заключенные стояли навытяжку, ни один мускул не дрогнул на их лицах.
Усмешка Райнебота стала язвительной.
– Вы, конечно, отобрали лучших? – обратился он к Кремеру.
– Самых наилучших, господин комендант, так точно! – безбоязненно ответил Кремер.
И вопрос, и ответ прозвучали двусмысленно.
– Надеюсь,
