откуда… – ушел тот от ответа. – Вы, журналисты, не всегда открываете эти… источники информации.
– А может, это все чья-то выдумка, плод досужих фантазий.
– Может, и выдумка. Примите тогда за сказку.
Помолчав минуту, старичок возбужденно постучал своей клюкой по земле. Потом сказал раздумчиво:
– Сталина на них нет, на таких-то вот. Сталина… Ему сейчас много грехов приписывают всякие там политспекулянты. Под Достоевского работают, под его слезу ребенка. Нет, мол, ему прощения, нет оправданья. Корят жестокостью, расстрелами, жертвами репрессий… Что тут скажешь? Может быть, может быть… Но он же страну спасал. Все те годы, когда главным был, спасал ее. То от разрухи, то от технической отсталости, то от возможного военного поражения из-за наличия у Америки атомной бомбы… Ему ничего, считай, для себя не надо было. Жил в скромной кремлевской квартирке, на плечах – солдатская шинель, на ногах – сапоги, а то и подшитые валенки… Он всю жизнь спасал страну, а все эти нынешние олигархи, политических свар мастера и разная рыночная шпана – что у них за душой? Только собственные интересы… Они и сейчас вон что делают: того и гляди сдадут страну вместе со всеми ее ракетами. А тогда, при нем, когда каких-то десять-пятнадцать лет прошло после революции и гражданской войны, – тем более. Еще свежи были раны у победителей и побежденных, и еще совсем не ясно было, что будет дальше и чем вся эта заваруха закончится. За границей, со всех сторон было полно желающих повернуть колесо событий вспять, там строились планы, как это сделать. И среди тех, кто строил эти планы, были не только потерпевшие поражение в междуусобице соотечественники, но и главы государств, желающие погреть руки на раздираюшем Россию хаосе… Все это было близко и вполне возможно. И в этом была реальная… более чем реальная угроза развала страны, которую наши предки не одно столетие создавали… Трудно было не ожесточиться, не озвереть, тем более что и на личном фронте у него не было уверенности в будущем. И не известно, чем бы все это кончилось, не окажись он, пусть и деспот с железной волей, у кормила власти. А впрочем… известно, пожалуй, чем бы все это кончилось. Разодрали бы Россию на кусочки. Она же всем задолжала за помощь «братьев»-интервентов во время междуусобной бойни, и в желающих воспользоваться ее слабостью, как и нынче, недостатка не было. Так что… не надо бы мстить прошлому. Сложно все это…
Дмитрий почувствовал, как тяжелая апатия свалилась вдруг мешками на плечи, и сразу как-то набрякли, стали слипаться веки. Захотелось упасть ничком на траву и спать, спать, спать… ничего не слышать, ни о чем не думать. Или оказаться в том синеньком катерке и плыть беспечно куда-то вдаль, дремотно жмурясь на солнечные блики, потревоженные длинными волнами за кормой…
Тихон Сергеевич обиженно и монотонно, как о чем-то давно надоевшем, бубнил насчет
