214 тонн. Разбогатевшим крестьянам с капиталом было разрешено переходить в купеческое сословие.
Реформа 1861 г. по отмене помещичьего владения землей и крестьянами на поморское население поначалу не повлияла, так как здесь не было помещиков. Не было и постоянных селений на Мурманском восточном берегу. В августе, закончив лов рыбы, рыбаки покидали станы и возвращались домой в Колу или на Терский берег, чтобы весной снова вернуться на промысел. В 1868 г. царское правительство, желая укрепить владение Мурманским берегом решило предоставить льготы желающим поселиться на жительство на Мурмане. Поселенцам дали право беспошлинно промышлять и торговать, даже с заграницей. Были обещаны ссуды по 50—150 рублей семьям на обустройство. «Колонисты» были освобождены от всех налогов и повинностей, в том числе от военной службы.
Бедное население потянулось с поморских сел Беломорья в надежде на получение ссуд и лучшую жизнь. Так, с 1869 года стали появляться становища в Уре-Губе, Териберке и Гаврилове, а в 1885—87 годах на берегах Кольского залива – Росляково, Белокаменка, Ретинское, Ваенга, Питьково, Среднее, Тюва, Кувшинка, а на Восточном Мурмане в бывших до этого местах летнего лова – Кильдин, Ручьи, Зарубиха, Мало-оленье, Трящина, Харловка и так далее. Практически в любом, прикрытом от морского прибоя месте с наличием источника пресной воды в эти годы появлялись одно или несколько жилищ поморов. Только в устье большой реки Вороньей никогда не было поселка. Это объясняется тем, что на входе реки в море расположен мелководный бар, на котором даже при спокойном море «пляшет» морская волна, а в ветреную погоду здесь вообще ревет прибой. Зайти и выйти из губы можно только на приливе и при тихой погоде.
Вот пример рыбака-одиночки в Кольском заливе. Здесь есть губа Собачья, даже не губа, а небольшая бухточка, прикрытая от северного ветра. Там, у ручья, в небольшом домике жил помор Степан Васильевич Новосельцев с говорящей фамилией. У него была своя ёла, и он ловил рыбу один. Однажды на промысле, как вспоминал наш дед Александр Житких, ёлы рыбаков стояли рядом, а у Новосельцева зацепился за дно якорь. Кто-то из поморов посочувствовал, «Что Степан Васильевич, «зарочилось», то есть зацепилось. А потом, когда тот якорь все же вытащил «Что Степан Васильевич, отрочилось». Тут Новосельцев вспылил и ответил тирадой непечатных слов. После такого ответа никто из рыбаков не хотел общаться с этим угрюмым Новосельцевым.
В соседней губе Ваенгской, в устье одноименной реки, где сейчас расположен г. Североморск, в начале 30-х годов стояли 5 домов и жили пять финских семей. Два дома находились за быстрой речкой и к ним шел мостик, а три других стояли справа от современного бетонного моста. Финны здесь были не редки, например, население Белокаменки, Росляково (Грязная губа) было почти исключительно финским.
Всех этих рыбаков с середины 30-х годов унесла с их насиженных мест
