памяти, упала в обморок и пролежала в лазарете сутки, мучаясь в горячке. За что получила от опекуна жесткий выговор, мол, эти заклинания на мне не работают, о чем я знала, конечно, но хотела выяснить – вдруг во мне что-то переменилось. Но больше решила не испытывать такого типа заклинания, потому что тьма в глубине души, что изредка просыпалась во снах, пугала. Я боялась, что память хранит нечто ужасное и отвернет от меня ис-тэ Патроуна. Наверное, потому и оставила попытки вспомнить, прислушалась к опекуну. Он все говорил, что придет нужное время – и сама вспомню.
Я и представить не могла, что, шагнув за порог комнаты в день бала, уже не буду прежней замкнутой ледышкой.
С каждым днем, что приближал к выпуску из академии, в груди все больше рос невидимый кусок льда. Он давил и делал меня холоднее к остальным.
Я не умею чувствовать. Не умею сопереживать. Не умею искренне улыбаться или радоваться. Для меня все одинаковое.
Могу механически выполнять задания учителей, сдавать экзамены на высшие баллы и показывать на практике безупречные общие заклинания, но мне на все плевать – делаю это от скуки или потому что требуют правила академии.
Ни одному из гостей на балу я не буду представлена. Не учу парные танцы, не трясусь над нарядом, как другие студентки. На это есть очевидные причины: ко мне не прикоснуться. Артефакт, который подарил Патроун, неосознанно отталкивает других и спасает меня от боли.
Иначе не выжить. И не только мне.
Бал перед Новогодьем – предварительный отбор и распределение сильных студентов. И я в нем – лишняя деталь.
После праздника, хотя это действо сложно так называть, жизнь в академии на несколько недель замрет. Энтарцы разлетятся по домам, отмечать с родными конец полугодия и пик сезона снегов.
Останемся только мы – десятки талантливых магов, тех, у кого нет дома на этой земле.
Что случалось с пустыми иномирцами, если такие появлялись, мне неизвестно. А вот девушек и парней с магией, что отличалась от энтарской, с наступлением совершеннолетия забирали в Агос, учиться. Принудительно. Отказаться от обучения невозможно.
Мы пленники обета, который подписали перед поступлением в академию. Чтобы выжить в чужом мире и не попасть в темницу за непослушание, мы согласились проходить обучение – принудительное. По договору, если попаданец нарушит закон Энтара, его магию забирают во благо мира, что равно – смертная казнь. Бал на четвертом курсе – подведения итогов и распределение самых сильных учеников, слабым же остается лишь верить в лучшее.
Опекун пообещал, что поможет мне с распределением, нужно лишь доучиться до выпуска и не привлекать внимание общественности к моей особенности. Я Патроуну верила, поэтому шла дальше и даже согласилась постоять в сторонке на балу, пока мои одногруппники и маги с других курсов будут веселиться.
В прошлом году пятерых выпускниц с нашего потока забрали
