за собой дверь, и тут Бэлси сказал:
– Присаживайтесь, герцогиня!
– Ваша светлость заблуждается – у меня нет титула, – спокойно ответила Маргарита.
– Сядь! – приказал он. – Мне трудно смотреть вверх.
Она пододвинула стул так, чтобы, сев, видеть лицо герцога, а их глаза были на одном уровне.
– Я знаю все, – тихо начал он. – С самого начала.
– О чем вы, ваша светлость? – шепотом удивилась она.
– Я нашел дневники твоего отца, и знаешь где? – он усмехнулся. – На чердаке, в старых вещах его сестры Хильды, твоей тети, которая забрала их после его смерти. Да, я пытался отсудить твое состояние, перерыл все возможные документы, относящиеся к тому времени, и наткнулся на них совершенно случайно. Они мне не помогли, да и предать их гласности я не мог – моего предка сочли бы выжившим на старости лет из ума. Или ты не знала, что твой отец всю жизнь вел дневник?
– Благоволите выражаться яснее, ваша светлость, – попросила Маргарита. – Я пока мало что понимаю.
– Маргарет, у меня нет ни сил, ни времени, чтобы играть с тобой в дипломатию, – устало сказал он. – Счет идет на дни, а, может, и на часы, поэтому просто выслушай меня, не перебивая. Я все знаю о том, как Берлимблоу превратили дочь мельника в дворянку-француженку, но не это главное. Твой отец не скупился на дифирамбы, описывая твои сверхъестественные способности, и, вообще, называл маленькой ведьмой, способной играть людьми, как куклами, подчиняя их своей воле. Он написал также о том, как ты очень успешно лечила его травами. После его смерти ты уехала во Францию, где якобы умерла. Я стал искать твои следы и нашел их при дворе Карла Второго, где графиня Холворд, твоя точная копия, всячески опекала леди Маргарет Белсайд, урожденную Уинхилл. А это, между прочим, фамилия твоей матери по второму мужу. Или тебе ничего не говорят эти имена?
– Они жили тогда, я живу сейчас. Или вы верите в бессмертие? – спросила Маргарита.
– Твой родной отец называл тебя ведьмой, а у них возможно все. Самое главное – портрет! Ты не могла ни от кого о нем услышать, потому что о нем просто никто не знал кроме меня. И, как выяснилось, тебя! Но ты же никогда раньше не была в Англии, а уж, тем более, в нашем Саутгемптонском замке. После того, как там остался Джон, я сам бывал там считанные разы, а моя остальная семья – никогда, так что и от Джорджа ты о нем услышать не могла. Вот и получается, что ты жива! И Берлимблоу состряпали тебе новую и неплохую биографию – на это они мастера.
– Я не понимаю, к чему вы ведете, – спросила Маргарита, хотя уже заглянула в мысли герцога и отлично знала это сама, но еще не решила, как к этому относиться.
– Все ты понимаешь, – губы герцога чуть дернулись в усмешке. – Ты же умеешь читать мысли!
– Хорошо, я все понимаю, но почему? – спросила она.
– Видишь ли, Маргарет, я прекрасно
