А кто-то в шутку дополнял, что спустя десятки тысяч лет человек прибыл с определенной миссией: «уничтожить Землю».
Но эти обсуждения интересовали только нескольких. И среди них не было представителей женского пола.
И до чего же сильно голодные взгляды бросались в глаза.
Ведь то были не добрые чувства, а всего лишь мираж, вызванный опустошенностью и завистью. Все как на ладони. Это как разоблачение фокусника, стоит лишь присмотреться.
Вдруг кто-то сказал, что пойдет работать на телевидение. Некоторые откликнулись то ли из зависти, то ли из жажды к участию и возможностью проявить себя во всей красе. Затем кто-то в ответ утверждал, что лев смотрит на того, кто бросил палку, но никак не обращает взгляд на то, что может полететь спустя мгновение в его сторону. Мол, понимая суть маневра, лучше принимать смысл всяких новостей из телевизионного ящика, который рождает картинки в хаотичном режиме.
И кому-то от выводов стало смешно. Ведь если тот, кого вы принимаете за льва, является фокусником, например. А он только и желает того, чтобы вы смотрели на него самого – не на руки. Вы думаете, что палка брошена, философски смотрите на того, кто ее бросил, а на самом деле у фокусника масса ассистенток и приспособлений, о наличии которых трудно догадаться.
Ты смотрел на него, увидев льва, хищника, убийцу, а между делом упущена и где-то есть маленькая, скромная и такая простая по типу устройства хитрость проверенная годами, а порой и веками.
Однако споры, разговоры выглядели крайне неуместно. Во всем угадывалось рассеянность и искусственные попытки создать движение, хоть как-то придать этим минутам статус какого-нибудь праздника. Что-то застывало в глазах у каждого, оседая где-то глубоко внутри. И это что-то цепной реакцией, неопознанной чумой сражало одного за другим.
Диск солнца показался выше. Один из самых опасных страхов приходил через парадную дверь, сквозь возгласы: «как же красиво».
И так уж случилось, что в то утро отдались страхам практически все присутствующие: Мэгги Мэкэвой, Уильям Джефф, Оливия Кеннет, Грейс Литтл, Миа Сондер, Бенджамин Брукман и другие.
Люди, все эти люди. Некоторым из них доведется быть упомянутыми лишь в этом моменте. Но, так или иначе, они неотъемлемая часть рассказа – одновременно сложного и до ужаса простого пазла.
Грейс Литтл говорила о том, что у хорошей подруги есть карта посетителя бара «YOURS», начавшего впускать посетителей тринадцать месяцев назад. Нынче Бар крайне популярен.
Так открылась единственная тема для разговора, в которой желали участвовать все. Кто-то спрашивал о фамилии и об имени подруги. А кто-то просто хвалил бар «YOURS», хотя ни разу там не бывал.
Тем не менее, Фрэнсис Стейп знал, как зовут ее подругу. Он понимал о ком идет речь.
– Это невозможно, если конечно твоя подруга не является принцессой Уэльской, – попытался пошутить
