Точнее к подножию обрыва, на котором она стояла. Иссиня-черные волны разбивались о скальную породу, пенились и разлетались в разные стороны множеством брызг. Солнечный свет преломлялся в океанских волнах, образуя нечто похожее на северное сияние.
Ей хотелось верить, что сияние севера выглядит именно так, потому что там, куда она смотрит, – север. Там холодно и снежно, а здесь всегда тепло и солнечно. Но эта теплота ее не радует, не может согреть замерзшего сердца. Ее душа – маленькая льдинка, которую некому растопить, поэтому-то она стоит одна над обрывом и смотрит вдаль. Смотрит в свое прошлое, в то время, когда ее сердце было горячим, а душа живой…
Цветочный луг изобиловал красками. Невозможно было сосчитать, сколько их здесь. Больше сотни, точно. Разные оттенки и формы цветов, выросших по воле невидимого творца, завораживают. Аромат стоит такой, что голова кружится. Бабочки, стрекозы, жуки, кузнечики, цикады летают над лугом, наполняя пространство многозвучием.
– Так было много веков назад. Так будет продолжаться еще много-много лет подряд до тех пор, пока на землю не придет зима. Не та зима, которая прячет все под белым покрывалом, а та, что поселяется в человеческих душах, убивает их. Но тебе нечего бояться, потому что пока мы вместе, эта зима не придет, – говорит Андрис, опускаясь на колени перед маленьким цветком брусничного цвета. Он проводит рукой по его макушке похожей на лесную шишку, а потом прикасается к ней губами.
– Я целую луговую фею в брусничные губы и принимаю от нее силу, которая поможет противостоять зиме! – произносит он торжественным тоном, поворачивает голову, смотрит в серьезные глаза Марианны и разражается безудержным веселым смехом.
– Паяц, – бросает она и отходит в сторону. Она не желает участвовать в его игре. А его это веселит еще сильней. Он вскакивает на ноги, бегает вокруг нее, выкрикивая:
– Когда-нибудь вы вспомните меня,
Холодная и злая Марианна.
Когда-нибудь вам будет очень страшно
Бродить среди людей и думать про цветы,
С которыми ваш Андрис был на «ты».
Сказать по правде,
Я влюблен в малышку фею,
Ни капельки об этом не жалею,
Она нежна, прекрасна, ну а вы, увы…
Я с вами – человек без головы.
Он улегся на траву, закинул руки за голову, негромко запел смешную детскую песенку о безголовом мальчишке. Марианна посмотрела на него с сожалением, сказала:
– А ведь ты, Андрис, недалек от истины. Я никак не могла понять, что же в тебе не так. Теперь вижу – ты тот самый безголовый мальчишка, который не умеет ни с кем ладить.
– Благодарю. От тебя мне любая хула приятна, – он поднялся. – Ладно, шутки в сторону. Ты хотела сообщить мне что-то важное, а я расшалился, как ребенок. Я слушаю тебя, душа моя.
– Мне расхотелось говорить. Здесь слишком красиво, чтобы обсуждать мирские проблемы, – она строго на него посмотрела. – Ты знал, что здесь на лугу даже самые неисправимые пессимисты вроде меня становятся романтиками, поэтому специально меня сюда привел.
– Уверяю
