поэты, мыслители, философы, историки.
Самым фантастическим местом храма был сад, который располагался в центральной части. В саду росли дивные растения и цветы, которых Аэлита никогда прежде не видела. Экзотические птички, бабочки и стрекозы порхали с цветка на цветок. Прозрачные струи многочисленных фонтанов взлетали вверх, рассыпаясь прохладной водной пылью, освежающей и бодрящей.
Между деревьями петляли ручейки, в которых плескались разноцветные рыбки. А под деревьями стояли ажурные белые скамеечки, на которых послушникам разрешалось предаваться созерцанию нездешней красоты и размышлениям о смысле бытия. Одно огорчало Аэлиту: времени на праздное созерцание у послушников почти не оставалось. Аэлите удалось побывать в саду лишь несколько раз. Но каждый раз, спускаясь в сад, она поражалась переменам, происходящим в природе, с удивлением отмечая, что даже в увядании есть своя прелесть.
В саду Аэлита впервые увидела Ариэля.
Она сидела на ажурной скамеечке и любовалась медленным падением желтой листвы. Вдруг из – за дерева вышел золотоволосый юноша с бирюзовыми миндалевидными глазами и, немигая глядя на Аэлиту, проговорил:
– Как жаль, что нам нельзя посидеть рядом и поболтать. Мне кажется, у нас с тобой много общего. Ты все время садишься на эту скамеечку и смотришь на это дерево. У тебя такие грустные глаза, как у птички, попавшей в неволю… Не печалься, время летит стремительно. Скоро ты станешь свободной, и тогда мы сможем говорить с тобой безумолку. Я буду ждать тебя у Синих гор… Запомни, Аэлита.
– Откуда ты знаешь мое имя? – удивленно спросила она.
– Мне нашептало его земное вдохновение, – улыбнулся он.
– Ариэль! – раздался с высоты строгий голос.
Аэлита вздрогнула, подняла вверх голову и замерла, залюбовавшись голубым небом с белыми барашками облаков, которое было видно через прозрачную плоскость усеченной вершины. Когда Аэлита опустила голову, юноши под деревом уже не было.
– Я буду ждать тебя у Синих гор, – зазвучал в ее мыслях тихий голос Ариэля.
– Где же я найду эти Синие горы? – подумала Аэлита, поднимаясь со скамейки.
С той поры, отправляясь в сад, она с нетерпением ждала новой встречи, но тщетно. Золотоволосый юноша больше не появлялся. Постепенно, увлекшись занятиями, Аэлита перестала думать о нем. Все чаще она стала вспоминать матушку и отца, все чаще стали сниться ей сны, возвращающие в те счастливые времена, когда они втроем парили над уснувшей землей. Пробудившись, Аэлита рисовала замысловатые узоры, увиденные во сне.
– Ты достигла высот вдохновения, – разглядывая ее картины, сказал хранитель тайн живописи. – Никто до тебя не делал ничего подобного.
Потом Аэлиту вызвали в большой зал шестого уровня, где седовласые старцы молча разглядывали ее картины, совершенно не похожие на картины других послушников, которые
