style="font-size:15px;"> – Амазонкам?! – Левкон даже привскочил на кровати. – Откуда у них флот, они же скачут верхом на конях, и вообще они… женщины из легенды.
– Вот потому-то ты должен их догнать, ну хотя бы ради любопытства.
– Но они же убивают мужчин!
– Если они не убили Перисада, того вонючего сборщика налогов…
– Откуда ты все это знаешь?
– Вернулась охрана сборщика. Она видела – все трюмы триер полны красивыми полуголыми бабами. По сто штук на триере, а кораблей у них девятнадцать.
– Ты посылаешь меня на гибель, Великий Спарток. Хотя…
– Не трусь, не будь таким ослом, как твой отец, хотя он и царь Боспора. Пойми, наше царство невелико, на западе нас теснят скифы, на восточном берегу синды и прочие меоты – они хуже скифов, но живут с нами мирно, потому, что боятся нашего флота. Но если девятнадцать амазонских триер войдут в воды Синдики…
– Мой великий отец Сотир знает об этом?
– Пьян со вчерашнего вечера. Он пил до полуночи и не может поднять головы. Только мой великий внук и внучка…
– Какая еще внучка?
– Ты пойдешь в море не один, а с сестрой Арсиноей. Она умнее тебя на десять стадий и найдет с амазонками общий язык. Ты только вынюхай, сколько у них оружия и каковы их намерения. Может, они идут на берега Танаиса и их не надо трогать.
– А если к синдам?
– Тем более. Скажи, что и сам идешь в Синдику, в гости, к Гекатею и Тире.
– А они, дуры, поверят, – возразил Левкон, заканчивая одеваться. – В Синдику можно проехать прямо из Тритакской гавани, минуя пролив…
– А ты скажи, что везешь сестру на прогулку по Меотиде, ей, мол, захотелось узнать, что такое меотийская волна. Ах, если бы я не был так стар, я бы пошел с тобою и, будь уверен, пощупал бы царицу амазонок. У них ведь должна быть царица, Левкон, а?
– Ну, прощай, Великий Спарток. Если что – моя смерть будет на твоей совести.
– Возьми побольше подарков. Блестящие побрякушки, тряпки. Женщины, как сороки, любят все, что блестит…
Когда Левкон увидел Агнессу, то у него от удивления чуть не вывалилась изо рта челюсть. Девушка спустилась по веревочной лестнице до самой воды и принялась ее раскачивать. Легкий хитончик, закрепленный только на плечах, развевался за нею по воздуху, полностью обнажая великолепно сложенное тело. Раскачавшись достаточно сильно, она, словно белка, пролетела над морем и очутилась на борту фелюги. Одернув и поправив хитон, встала перед Левконом. Царевич зачарованно глядел на девушку, а она, рассмеявшись, сказала:
– Закрой рот – живот простудишь!
– Я приветствую… тебя… на борту…
– Не надо. Лучше принеси воды – я умираю, хочу пить.
Пока Левкон думал, кого послать за водой, девушка грубо оттолкнула его и подошла к двуручной гидрии, глянула внутрь:
– Вижу, и у вас нет воды.
– Есть, есть! – послышалось где-то внизу, и из кубрика вышла девушка с глиняным
