о дали
…Ночь сдала документы на первом посту.
Часовой записал, примеряясь к листу,
«Клички – Нюкта, Геката, Астарта, Ассоль;
Возраст – черт его знает…». Он срезал мозоль
От дубинки на пальце корявой руки
И отправился спать, наплевав на гудки
С трассы – мимо ползли грузовые гробы
И водитель, стряхнув папиросу с губы,
Матерился – какая вокруг красота.
В кольцевой деревушке с макушки креста
Надрывалась ворона с разбитым гнездом.
Лаял пес, охраняя непроданный дом.
На продажу старуха пекла пирожки,
Её сын спал в подвале, зарывшись в мешки,
С-под картошки, забытые прошлой зимой.
Её внук из Чечни возвращался домой,
Но застрял в Ленинграде у бляди, дурак.
Брысь-котенок забрался в рабочий барак,
И мурчал безмятежно, угревшись в ногах
У девчонки-ткачихи под сонное «вах»
Кобеля-инвалида подпольной войны.
Медсестра улыбнулась обрезку луны,
Разобрав инструменты под первый аборт
За сегодня. Подлодка покинула порт,
Обещая вернуться в грядущем аду.
Запоздалый троллейбус ушел в Катманду.
Ночь взглянула на свет, ночь открыла глаза —
Время мерно качалось вперед и назад.
Ночь укрылась истрепанным серым платком,
И… исчезла, как лед под чужим каблуком.
Злое утро, зевая, глотнуло пивка,
Осмотрелось и тоже рвануло в бега.
Время вышло в кусты, день встряхнулся, как пес
И навстречу чему-то понесся, понес
Сумасшедших, цивилов, святых и воров,
Безнадежных свиней и кошерных коров,
Крыши крашеных башен, вокзальное дно
Всех на свете живых и тебя заодно.
И газетным клочком на неверном ветру,
Ты кружишься, шурша, между «жив» и «умру»,
С неумытых небес на асфальт голубой,
И обратно туда, из отбоя в прибой.
Почтальоном печали, чудным голубком
Ты паришь над страной непечатных икон.
Так вперед, моя радость, врезайся в рассвет,
Засыпая в Крыму – просыпайся в Москве!
Не считая швыряй, ошибайся, спеши
Не страшась – притаилась у края души
Ночь.
«Милая, следуй вокзальным законам…»
Венди и Артину
Милая, следуй вокзальным законам,
Не выходи на пути.
Ведомы только ворам и влюбленным
Шлюзы небесных плотин.
Слышишь, колеса стучат беспечально,
Видишь в проеме окна —
Старая сказка и страшная тайна
Пьют наше лето до дна.
В форме фонарной суть лунной сонаты,
В хлебе зарыто зерно.
Спят на посту сетевые солдаты,
Море укрыло руно.
Мы аргонавты, родная Медея,
Мы покорители строк.
Если ты ночью подумаешь, где я —
Утром нажмешь на курок.
Пропасть
