в обнимку с Богардом. Наглый кот вытянулся вдоль ее тела, подложив единственную переднюю лапу ей под подушку. Рядом на кровати лежали записка и ключи.
«Я уехал по делам, это твои ключи, если надумаешь куда-то идти, просто захлопни дверь, потом откроешь нижний замок. Пожалуйста, возвращайся вечером, а лучше совсем не уходи. Убирать сегодня никто не придет, никто не будет тебе мешать.
Лекс».
Марина с огромным удовольствием просидела бы в пустой квартире целый день, ничуть не скучая, но повседневные заботы и проблемы требовали внимания. О будущем думать не было сил, настоящее казалось слишком зыбким, чтобы пытаться структурировать его даже в сознании, а в прошлом не было ничего, за что бы ей хотелось держаться. Она решила принципиально ни о чем не думать.
Заехав ненадолго к родителям, она честно сказала, что намерена неопределенное время пожить не дома.
– Ой, надеюсь, ты знаешь, что делаешь, – вздохнула мать, больше не сказав ни слова по этому поводу.
– Звони, а лучше приезжай каждый день, – предупредил отец и, смеясь, добавил: – Мужиков на свете много, а родители у тебя одни.
Ближе к вечеру, пытаясь писать заказной рекламный проспект, Марина вдруг подумала, что ей совершенно необходимо обновить отдельные детали гардероба.
«Ничто не делает женщину женщиной больше, чем присутствие в ее жизни мужчины», – написала она в своем статусе в «ВКонтакте». Прочитала, усмехнулась и стерла, не пожелав менять на более соответствующий ее настроению «ничто не делает женщину большей дурой, чем наличие мужчины в ее жизни». Вместо этого она захлопнула ноутбук и поехала в магазин нижнего белья.
Никогда прежде ей не нужны были в жизни мужчины. В 15 – 18 наличие парня было просто синонимом популярности у сверстников, задача тех ее кавалеров была проста – сопровождать ее на тусовки. Задача несложная, но почему-то всем им было что-то от нее надо и приходилось избавляться от них, прежде чем они обозначали свои претензии. Задержался один – на целых четыре месяца, исправно дарил цветы, гулял с ней по парку, а потом вдруг стал встречаться с ее подругой. В душе она даже не расстроилась, но этикет и условности подросткового сообщества требовали записать его и подругу в недруги. В 18-23 было любопытство, хотелось новизны, страстей. Страсти особой никто так и не вызвал, новизна скоро улетучилась, первая романтическая любовь трагически погибла, к двадцати пяти годам она поняла, что не хочет ни обязательств, ни условностей. Ей стало скучно быть в отношениях с мужчинами, всё казалось предсказуемым и неинтересным с самого начала.
Лекс не был предсказуем, он был ей интересен, условности не играли никакой роли, не было места соревнованиям или доказательствам собственной важности, но помимо всех этих плюсов был еще самый важный – это был первый мужчина в ее жизни, при взгляде на которого сладко замирало сердце и хотелось чувствовать себя женщиной. Просто женщиной, вздорной, слабой и неразумной.
Тема и структура
