после того, как таблетку под язык положишь, стакан с водой ко рту поднести, как будто таблетку запиваешь. Понял?
– Понял.
– И поешь немного.
– Лиля, съешь мою котлету, а я гречку съем. Я не люблю котлеты.
Лилю, оставшуюся без ужина, долго уговаривать не пришлось: она отломила кусочек хлеба, положила на него вилкой Филиппка котлету и, жуя бутерброд, пошла в медпункт. Времени у неё было в обрез. Сейчас медсестра отнесёт в столовую посуду, получит второй ужин и вернётся. Хорошо ещё, если остановится поболтать с вахтёром или социальным педагогом – она так часто делает – тогда времени будет побольше. Лиля зашла в медпункт, подошла к двери запасной лестницы, слегка толкнула её – та легко, без скрипа открылась. Лиля просунула в открывшуюся дверь голову – на лестнице горело дежурное электричество и приятно пахло цветочным дезодорантом… Выходить на лестничную клетку Лиля не решилась, медсестра должна была вот-вот вернуться. Девочка потихоньку закрыла дверь и вернулась к себе в палату. Подойдя к открытому окошку, из которого веяло осенней прохладой и не возможной при сложившихся обстоятельствах свободой, Лиля подумала: «Значит, не сон!» В руках её был бутерброд с котлетой. Девочка села на кровать, хоть в мозгу сразу зазвучало: «Сидим мы на стульях…», и стала доедать бутерброд с котлетой, совершенно сбитая с толку.
Глава 14. Часть 1. Перекошенные дети
*
«Что имела в виду Зелёная Палочка, когда сказала, что сегодня в палату поступят новенькие?» – подумала Лиля. Обычно, если кто-то заболевал, его тотчас же отправляли в медпункт, а тут уж медики решали – оставить ребёнка в изоляторе или, дав таблетку, отправить в спальный корпус. Мысли Лили прервала Батяня. Она вихрем ворвалась в палату и закричала с порога:
– Привет! Я на минутку! Иду с ужина. Увидела, что медсестра разговаривает с вахтершей, и сразу к тебе! Как ты тут? Когда гипс снимут? А выпишут когда?
Лиля не успела ответить ни на один вопрос.
– У меня телефон забрали, – продолжала Батяня. Больше на этаже телефона ни у кого нет. Посещать тебя запретили. Сегодня в интернат привезли новеньких.
– Откуда?
– Из Черёмушкинского интерната. Они такие… перекошенные все..
– Как это – перекошенные?
– Долго объяснять. Да их после ужина в медпункт приведут, сама увидишь.
– А почему их к нам?
– Комиссия решила, что они способны учиться по нашей программе. Там у них школы вообще нет.
– Они не заразные?
– Не думаю. Иначе не ужинали бы вместе со всеми. Наверное, медсестра форму 20 проверит и всё, – со смешком сказала Батяня.
Всем детям в интернатах хорошо известно, что такое «форма 20» – так назывались насекомые, периодически заводившиеся в волосах детей – вши.
– Мне столько надо тебе рассказать…
– Лилька,
