на карликовые, были разложены подстилки – на них, отдыхая, находились члены большого семейства. Когда все обедали, я пила только воду, так как состояние мое было еще не лучшим; я видела, как свекровь старалась отвести свой взгляд – видимо, понимая, что вчера допустила оплошность.
Сделав некоторые визиты и проведя еще дней пять в столице, мы с родителями Нобиля уехали в Касабланку – на виллу его сестры.
В Касабланке нас встречал ее муж, который расспрашивал свекровь обо всем, и о поведении Нобиля, сообщив ей о том, что жена Нобиля находится сейчас в Касабланке и дело принимает нежелательный оборот. Думая, что я забыла арабский, они беседовали и сетовали на поведение Нобиля. Незаметно мы подъехали к трехэтажному особняку, где жила их семья. Въехав в гараж во дворе дома, я вышла из автомобиля марки «Мерседес» и заметила, что здесь мало что изменилось. Антураж вокруг оставался прежним – аккуратно постриженная зелень газона, несколько мандариновых деревьев и примыкающая к столовой летняя беседка. В ней я увидела сестру своего бывшего мужа – Птицам.
Птицам была женой инженера. Дети их подросли и получали хорошее образование, а в доме с ними, как и раньше, находилась свекровь Птицам. Уже старая женщина, она рассказывала мне обо мне же – заботливой матери, которая, по ее словам, очень любила свое чадо и не отпускала его из рук, – такой я запомнилась здесь. В этом доме меня, как и раньше, любили – и старая свекровь Птицам, и ее дети. Люди, взвешенные по-восточному, оценили перемены, произошедшие во мне. Сейчас я приехала в качестве женщины, уже не связанной семейными узами, многое виделось иначе – другим. Другими глазами теперь смотрела на меня и Птицам: многое понимая уже иначе, она словно металась между любовью к матери и реальностью происшедшего.
Наутро в открытой беседке у дома за завтраком мы беседовали с мужем Птицам – Абдель-Тефом и ее сыном Мехди, который, работая в одной из аудиторских фирм Касабланки, интересовался налогами, которые платятся в нашей стране. На вопрос его отца, Абдель-Тефа, нравятся ли мне перемены, происходящие в нашей стране, я ответила:
– Да.
– Ну а как же налоги? В нашей стране собственники, скажем, магазинов не платят налогов государству, а как же вы воспринимаете этот факт?
– Я воспринимаю его как огромное сожаление о том, что у нас перемены в области налогов иные. (Подумав: «Действительно, который год я бьюсь с моим предприятием, практически оставаясь на прежнем уровне, не имея возможности роста. Очень большая статья расходов приходится на налоги и не меньшая на коррумпирующих чиновников… Все чаще жизнь подтверждает знакомое всем изречение: „Богатые богатеют, или деньги тянутся к деньгам“». )
Свекровь, слушая наш диалог, ощущала себя некомфортно. Такой она, по сути, и была – малограмотной женщиной, большую часть времени проводящей в стенах дома,
