за рубеж и встречи в России с иностранными деятелями науки и культуры, обмен гастролями, как бы он ни был дозирован и как бы он ни распространялся только на избранные коллективы (Большой театр, МХАТ и др.), приезд крупнейших иностранных музыкантов, выставки, издания альбомов зарубежных художников XX в., демонстрация современных французских и итальянских фильмов, учреждение журнала «Иностранная литература» и публикация романов зарубежных писателей XX в. в толстых литературных журналах, издание однотомников и двухтомников незаурядных иностранных писателей – кумирами советской интеллигенции становятся Ремарк и Хемингуэй, – возможность включать в репертуар театров современных зарубежных драматургов – итальянца Эдуарде де Филиппо, француза Жана Поля Сартра, американца А. Миллера и др. – все это расширяло кругозор молодого и не очень молодого русского читателя и зрителя. Конечно, Запад уже перестал быть для русских людей «страной святых чудес», как для западников XIX в., но в XX в., после десятилетий разрыва с ним, Запад становился «страной чудес» в конце 1950-х и, особенно, в 1960-е гг.
Однако для становления российского самосознания куда более важную роль сыграла встреча и постепенное усвоение опытов «другой России», России эмиграции, России изгнания. Так, со второй половины 50-х гг. стал постепенно возвращаться в русскую культуру Иван Бунин. Издание однотомника его прозы, затем пятитомного собрания его сочинений, в качестве приложения к журналу «Огонек» и, наконец, девятитомное собрание сочинений (1966–1967 гг.), включившее в себя и такие произведения, как «Жизнь Арсеньева», сборник «Темные аллеи» и даже часть его публицистики, привлекло к нему внимание читателей России. С Александром Куприным, поскольку он еще при жизни вернулся в Советский Союз, было еще проще, и его творчество, разумеется, еще не в полном объеме, становится доступным российскому читателю, включая и лучшее из всего, что он написал, – полуавтобиографический роман «Юнкера». Издаются дореволюционные произведения Ивана Шмелева, проходят выставки и выпускаются буклеты таких художников, как Коровин, Бенуа, Рерих. Очереди на эти выставки выстраиваются огромные. Чтобы попасть «на Рериха» в Музее искусств народов Востока в Москве, люди стояли чуть ли не с вечера предшествующего дня. Это была колоссальная тяга к культурному и духовному обогащению опустошенного в сталинские десятилетия русского общества.
С каждым годом действует все энергичнее и активнее тамиздат и самиздат. Трудно перечислить каналы, по которым запретная литература притекала в Россию из-за рубежа и преодолевала препоны советских спецхранов. Кто-то, рискуя карьерой, привозил с собой неизданные на родине произведения Бунина, включая даже «Окаянные дни», кто-то, движимый научным интересом, получал разрешение на работу в спецхранах и не ленился и не боялся переписать от руки многостраничные произведения, затем не удержался дать почитать другу-единомышленнику, тот перепечатал и всё – запретная книга становится свободной.
В 1960-е гг., в период появления читательского спроса на свободную
