время, когда я искренне считал себя выдающимся, «настоящим» писателем. Прошло – и слава Богу. Исцелению от мании величия способствовало то, что в какой-то момент я стал не просто много читать, а читать осознанно, следить за новинками в книжном мире итд итп – и обнаружил, что Ремарком и Веллером литература не ограничивается. Мы имеем счастье жить в одно время (и даже в одном пространстве) с настоящими гениями словесности. (Некоторые из них поучаствовали в данном сборнике). Это открытие поразило меня скорее неприятно – сопоставив масштабы дарования, я надолго повесил перчатки на гвоздик. К тому же прекращение систематического употребления одурманивающих веществ способствовало приобретению адекватности самооценки.
Последние годы снова активно пишу – в основном, разумеется, публицистику (оно попроще) Искренне думал, что к словесному творчеству не вернусь. Но вот когда меня вдруг спросили: «А нет ли у тебя прозы какой, еще не опубликованной?», – я ответил без раздумий: «Конечно! Да…» (Хотя на тот момент никаких готовых строчек у меня не было. Они родились и вылились на экран походного ноутбука мгновенно – значит, созревали давно, прочно и основательно).
Заявленная тема сборника – «Революция». Так у меня как раз об этом. О самой серьезной и суровой революции, в которой сшибаются в схватке горние и низкие силы, в которой рушатся и создаются космосы. О революции, в которой не может быть полумер, в которой нельзя выиграть наполовину, получив частичные политические уступки или процент кресел в местной Думе. В этой революции не получится теплохладно отсидеться в деревне, бережно поглаживая надежный обрез, лежащий на коленях.
Эта революция имеет еще одно название, греческое – «метанойя», и она происходит в душах человеческих. Хотя протуберанцы этой революции выплескиваются из тонких миров в наш материальный – иногда шокируя, а иногда радуя обывателей. О преображении человека и о пламенных революционерах-преобразователях я и попробую рассказать.
Разумеется, все обстоятельства, события, персонажи – вымышлены. Не пытайтесь с ними познакомиться или найти географические привязки. И то, что повествование ведется от первого лица – не более чем профессиональная лень. Тем не менее, всё, что расскажу – правда.
Скажете, так не бывает? Сам знаю. Но иногда – случается.
Доноры
Застряли мы в Залесье. Теперь тамошние края – первая любовь моя, вторая родина. Количество людей, которые, родившись в здешней тьмутаракани, непосредственно повлияли на ход мировой истории, сильно выходит за рамки статистической погрешности. Тогда я этого не знал. Я вообще тогда ничего не знал и не понимал. А проходку в монастырь получил так: меня представил иеромонаху отцу Георгию общий знакомый. Представляя, рассказывал, что человек я крайне положительный, трудолюбивый, особенно – в книжных премудростях. И говорил он это так, как единственно может говорить человек, сам никогда не читавший книжек и не отличавшийся усидчивостью в любом из дел человеческих. Поэтому о. Георгий слушал знакомца не то, чтобы невнимательно, но с некоторым трудно уловимым сарказмом, похожим на фигу в рукаве
