и снова тихо и тихо и снова тихо и тихо, и вот из этого тихо и тихо некая мелодия, словно малютка какая еле видимая, как ласточка в дали голубой вырисовывающаяся неуследимо, да! да! это она!) – Широка-а-а-а страна-а-а-а – растет потихонечку, так тихо-тихо, на цыпочках как бы: Моя-я-я-я-я родная-я-я-я-я – сильнее, сильнее, сильнее! сильнее! Много в не-е-е-ей – совсем, совсем сильно – это мы с ним вместе, и голос растет, растет, и мы поем, и мы говорим; Джоин ас еврибоди! – мы говорим с ним и кричим: Ну, Мироненко, давай, запевай! Давай, давай! Давай, Звездочетов! Звездочетов, давай!
Звездочетов!
Мироненко!
Викторья Валентинна, что же вы!
Давай, давай, Радецкий!
Овчинников, давай!
Давай! Давай!
Виктюк, давай! Давай! Давай! давай! давай! давай! давайдавайдавай давайдавайдавайдавайдавайдавай
Внеприродная нежность
Для тех, кто много и бессистемно работает, порой обнаруживаются такие состояния духа, когда все смешивается над лавиной слов, отрываясь от реальных фактов и переживаний, начинает склеиваться во что-то весьма нелепое и даже самонедостаточное (в отличие от сюрреализма с его осознанным акцентом на планирование или провоцирование желаемого и очевидного неестественного; или абсурдизма с его основополагающей интенцией на конструирование невероятного). Так вот, наше нелепое, возникшее просто как результат перегруженности, перегрева естественно до того функционировавшей системы, единственно удерживается, вернее, утверждается, вернее, утверждает себя за счет некой внеприродной нежности мира сего, частью осенившей и создателя подобных опытов, дарованной ему как феномен параллельный и соприродный подобного рода эксцессам, неизбежным порой в любом роде деятельности.
На просторах родины чудесной
Над цветеньем ласковой земли
Ящеры летали в поднебесье
И людей губили, как могли
Им навстречу по двое, по трое
Вылетали, крыльями звеня
Летчики, воздушные герои
И ложились мертвыми в поля
И мы с тихой песнею девичьей
По ночам блуждали тут и там
Их широкогрудые и птичьи
Тельца собирая по холмам
Метафизический вандализм
Когда выходит грач на ниву
И лапкою скребет лениво
Пытаясь прокопаться вниз
Куда-то
Копает много дней подряд
Оглядывается, но копает
И вдруг под ним вскрывается ад
И всю Россию заливает
Как
