в электрическом свете влажным серебром. Иллюзия была столь полной, что ему даже померещилась тревожная тень белой акулы, мгновенно скользнувшая по цоколю Торгового центра.
Резко подавшись назад, мальчик наткнулся на какого-то невысокого гражданина в кургузом чёрном пальто и куцей меховой шапке. У него были светлые внимательные глаза и густые пшеничные усы – довольно жёсткие на вид. Стоял гражданин, слегка подавшись вперёд, расставив тупые носы громоздких зимних ботинок. Рядом, в снегу, что-то забилось в предсмертных конвульсиях и закашлялось безудержным лаем.
– Фу! – скомандовал мужчина, одновременно всматриваясь в развернувшегося к нему лицом мальчика. – Ты, что, собак боишься?
– Нет.
– Это правильно. Собаки без причины не кусают.
– Мне больше кошки нравятся.
– Кошки? – удивился мужчина, с усилием оттягивая за поводок злобно тявкающую шавку. – Я думал, всем мальчикам нравятся собаки, а девочкам – кошки.
– Я – не все, – твёрдо заявил мальчик, поворачиваясь, чтобы уйти, но странный ночной собеседник определённо не понимал намёков.
– Ты живёшь где-то поблизости? – спросил он.
– Да. Вон в той девятиэтажке.
– Так мы соседи! – мужчина слегка хлопнул мальчика по спине. – Ты не против, если мы с Сэром проводим тебя?
Мальчик был против. Но из вежливости промолчал. Он невольно взглянул на злобный клок шерсти без лап и хвоста, который подпрыгивал рядом со своим худощавым хозяином. Абсолютно ничего аристократического в этой взбесившейся меховой шапке не было.
– А почему я не видел вас раньше? – спросил мальчик, когда они двинулись по расчищенной трактором дорожке. Розоватый свет уличных фонарей заливал её ещё не застывшей глазурью.
– Я недавно переехал.
– Вы тоже работаете на комбинате? – предположил мальчик, поскольку все жители района так или иначе были связаны с огромным текстильным комбинатом, чьи длинные корпуса и высокие трубы смутно виднелись в просвете между домами.
– Нет. Я писатель.
– Писатель? – мальчик с недоверием взглянул на узкоплечего мужчину в цигейковом пальто и цигейковой же шапке. Не тянул он как-то на писателя… Хотя… кто их знает? Ни одного из них мальчик до сих пор не видел вживую: может, Михаил Шолохов или Роберт Рождественский тоже ходят в цигейковых куцых пальтишках и покоцанных молью шапчонках.
– Что же вы пишите? – спросил резонно мальчик.
– Книги, – не менее резонно ответил мужчина.
– А в нашей школьной библиотеке их можно почитать?
– Нет. Их нет в библиотеке.
– А где их можно почитать?
– У меня нет пока изданных книг, только рукописи.
