густого «бабушкиного супа», нарезал хлеба и сел за стол. Суп оказался едва тёплым, хлебать его приходилось, превозмогая отвращение к налипавшему на язык и нёбо жиру, но встать и разогреть было лень.
Рукопись (вернее, блеклая машинопись на тонкой и хрусткой бумаге), данная рыжеусым незнакомцем в цигейковом пальто, так и торчала из кармана брюк, куда мальчик сунул её.
– Что это у тебя? – спросил брат, отложив гитару.
– Рассказ.
– Рассказ? О чём?
– Не знаю. Я ещё не читал.
– Дай позырить…
– Ты же английский учишь.
– Уже нет. Я вообще не понимаю, зачем простому электрику знать английский язык. Вряд ли мне придётся чинить проводку в посольстве Великобритании. Так что я лучше рассказ твой почитаю.
– Он не мой. Мне самому интересно, что там написано.
– О'кей, я буду читать вслух.
Мальчик протянул брату свёрнутую в трубку машинопись. Тот развернул и принялся читать: сначала небрежно, слегка торопливо, но, чем дальше, тем с большим интересом. Мальчик взглянул в окно: за лёгкой тюлевой занавесью плыла в разрывах туч желтоватая луна. Сорвавшийся с цепи северный ветер метался меж домов, завывая и терзая клыками тонкую жесть подоконников. Тучи неслись всё быстрее и быстрее, подгоняемые страхом, луна мелькала в разрывах уже с какой-то кинематографической скоростью. Казалось, весь мир за окном скользит куда-то под откос…
14. Духан-трава
«Что поделаешь, зима», – подумал Властелин вод, Потрясатель Вселенной, Великий хан монголов, сын Есугэй-багатура из рода Борджигин, кутаясь в тёплый, с меховым подбоем плащ. С северо-востока дул холодный ветер, именуемый в здешних местах «сухой кут», в отличие от «гнилого кута», задувавшего с северо-запада. Хотя снега ещё не было, чувствовалось, что вот-вот и пойдёт. Природа словно притихла. Сизые облака вытянуло в длинные ленты, из-за чего небо казалось похожим на пашню. Великий хан вобрал полной грудью (так, что раздались в стороны стальные пластины зерцала) холодный воздух. Он знал этот запах: горько-сладкий, щиплющий, надломленный запах духан-травы – жёсткой, как проволока, злой, сорной травы, которую даже скотина не ела из-за жгучего сока внутри и лишь шаманы изредка развешивали в юртах, чтобы отгонять болезни.
Великий хан взглянул на противоположный берег реки. С высокого холма, на котором он стоял, открывался великолепный обзор: город был виден, как на ладони. Белели одноэтажные и двухэтажные дома среди тонкого кружева обнажённых ветвей, желтели массивные оборонительные стены, голубели купола мечетей. Великий хан взглянул на город, как хозяин на выбранного к обеду барана… почти любуясь…
Войсковая колонна сильно растянулась вдоль дороги: её голова уже достигла пологого берега реки, а хвост едва показался из-за оплывшего от времени кургана на востоке. Отчётливо доносились редкие выкрики, лошадиное ржание и скрип многочисленных повозок. Плотный
