глазами берег шарю,
И мысленно себя я вопрошаю,
Чем так моя наполнилась душа?
Здесь моя родина и корень родословный,
Вот в этих необузданных степях.
Собаки длинношерстные в репьях
И этот перелесок малокровный,
Пологий берег с жухлою травой,
И редкие безликие совхозы…
К ним не дошли когда-то паровозы,
Была лишь мукомольня паровой.
С большим трудом к ним добирался свет.
Теперь же глянь – кругом высоковольтки,
И нет уже знакомой мукомолки,
И близкого чего-то тоже нет.
Вот первая стоянка – порт Черлак,
Хоть не велик, да много всяких грузов
От спелых поэтических арбузов
До прозаизма, по названью шлак.
Мальчишки на притопленной барже
Сидят часами, ожидают катер,
Который их по Иртышу прокатит
И счастья штрих оставит на душе.
Кобыла в окруженье казачат
Косит пугливо слёзными глазами,
И коршун высоко под облаками
Парит кругами в поиске мышат.
Мне хорошо, я детство узнаю,
Степей казахских обоняю запах,
Что ветром мне принёс Восток и Запад,
И Север снежный, и горячий Юг.
Снег новогодний, праздничный
Над городком кружит,
Совсем немного дразнится,
Немного ворожит.
Ах, зимушка, ты снежная,
Всегда ты хороша,
Суровая и нежная,
Открытая душа!
Крепка ты по-сибирски,
А я ж в простуду влип,
Мой голос командирский
От холода охрип.
И взвод без командира
Сбивает стройный шаг.
От снежного эфира
Расслабилась душа.
Так в армии – не гоже,
Не по уставу так!
Ведь не для дамских ножек
Солдатский призван шаг.
Я новогодней ночи
Слабинки не даю
Кричу я, что есть мочи:
«Равнение в строю!».
Я люблю вечера усталые.
За день выжатый, как лимон,
Я себя беспечностью балую,
И впадаю легко в полусон,
Когда рядом жена и дети,
Телевизор бузой нудит,
И луна безразличная светит,
И звезда потаённо глядит.
Знаю точно, что ждёт меня завтра,
Точно знаю, что ждёт и потом,
Самый лёгкий и быстрый завтрак
И весь день с офицерским трудом.
Благодарю тебя, Всевышний,
Что я ещё не нагулял
Жирок начальственный и лишний
