в соглядатаи. Без четверти два он обошел коридор, негромко постукивая в двери. Вся компания в пижамах и платьях собралась, шаркая на разный лад ногами, посмеиваясь и перешептываясь.
– Он потушил свет двадцать минут назад, – хриплым шепотом поведал компании Ронни. – Я уже думал, что не дождусь этого. Я только что открывал дверь и заглядывал внутрь… похоже, он спит. Начнем?
Снова в руках появились часы. Тут возникла новая трудность.
– Мы не можем по очереди входить к нему. Никакой очереди. Это должен сделать один человек, а остальные пусть передают ему будильники через дверь.
По поводу того, кого именно избрать на самую важную роль, разгорелась оживленная дискуссия.
Все три девицы были отвергнуты, так как любая из них, несомненно, будет хихикать. Кандидатура Билла Эверсли не получила одобрения из-за его роста, веса и тяжелой поступи, а также общей неуклюжести, каковую он яростно отрицал. Джимми Тесайгер и Ронни Деврё в целом подходили на главную роль, однако в конечном итоге предпочтение подавляющим большинством голосов было оказано Руперту Бейтмену.
– Понго парень что надо, – согласился Джимми. – К тому же ходит как кошка – и всегда ходил. Потом, если Джерри вдруг проснется, Понго сумеет с ходу придумать какую-нибудь глупость, чтобы успокоить его. Ну нечто уместное, не способное пробудить никаких подозрений.
– Какой-нибудь тонкий метод, – задумчиво предложила девица Чулочки.
– Именно, – проговорил Джимми.
Понго исполнил поручение толково и аккуратно. Осторожно открыв дверь в спальню, он исчез в темноте с двумя самыми крупными часами. Через минуту-другую вновь появился на пороге, где получил еще два будильника, а потом вернулся еще за двумя.
Наконец он появился в коридоре. Все перевели дух и прислушались. Ритмичное дыхание Джеральда Уэйда еще было слышно, но как бы за пологом, утопая в победном и бесстрастном тиканье восьми будильников, купленных у мистера Мургатройда.
Глава 3
Провалившийся розыгрыш
– Уже двенадцать часов, – с разочарованием в голосе проговорила Чулочки.
Шутка – в таковом своем качестве – никакого удовольствия не принесла. Будильники, со своей стороны, свою роль выполнили. Они проголосили свою партию с непревзойденным пылом и напором, побудившим Ронни Деврё выскочить из постели, предполагая сквозь остатки сна, что наступил судный день. Если розыгрыш произвел подобный эффект в соседней спальне, то каково же было спящему в той комнате, где находились будильники? Так что Ронни выбежал в коридор и приложил ухо к дверной щели.
Он рассчитывал услышать поток сквернословия – рассчитывал не без оснований и ожидал услышать его с чувством глубокого удовлетворения. Но не услышал ничего вообще. То есть не услышал того, что ожидал услышать. Часы тикали, как им положено, – тикали громко, в наглой и несносной манере. Тут заголосил и еще один будильник, на грубой, оглушительной ноте, способной рассердить даже глухого.
Сомневаться
