бабушке!
– Потушили? – спросили подоспевшие Клава и Настасья.
– Потушили, – кивнула Тоня. – А он, в наказание, – она кивнула на Андрея, – картошку чистит. На всех.
– Мы уже варим, – уточнила Настя. – В мундире.
– Значит, завтра почистит, – развела руками Антонина и снова покосилась на Андрея. – На всех.
– Почему… – попытался возразить парень, но его перебила Харламова:
– В армии служил?
– Служил… – неуверенно ответил переводчик. – А причём здесь это?
– Раз служил, значит, умеешь чистить, – пожала плечами Тоня.
– Я только три месяца прослужил… – пробубнил переводчик, опуская глаза. – Меня выслали за… профнепригодность.
– Это как? – удивилась Настя.
– Можно, я потом расскажу? – с надеждой спросил Андрей.
– Как хочешь, – вздохнула Клава. – Тогда, мы обратно, на кухню. А вы, будьте добры, печь растопите и не сожгите нас.
Тоня и Андрей хотели вернуться к печи, но как только они обернулись, они обнаружили, что печь уже пытаются растопить… Инициатива Жаккара младшего не иссякла, и теперь он пытался самостоятельно растопить печь. Точнее, самостоятельно он пытался сделать это в первые тридцать секунд. Потом к нему подключился брат. Потом ему подожгли рукав и к ним присоединились и остальные французы.
– Не думала, что они будут этим заниматься… – задумчиво произнесла Тоня, наблюдая за увлечёнными делом французами.
– Они же думают, что мы на «русском курорте», – ответил переводчик. – Конечно, им прикольно так «развлекаться».
Бернард снова вскрикнул. Правда, никто так и не понял, почему. Удивительно, но на этот раз им удалось растопить печь – французам это ПОЧТИ удалось, а Андрей и Тоня завершили начатое ими. Всех опять удивил Бернард, который догадался открыть заслонку, чтобы дым не шёл в дом.
На фразы, типа: «Молодец!» младший Жаккар мило улыбался и помалкивал о том, что сделал это совершенно случайно и что он, вообще, не подозревал, зачем нужна эта задвижка…
Все молодые люди собрались за столом. Клава и Настя расставляли посуду, Тоня недобро косилась на французов, французы, в свою очередь, что-то обсуждали, точнее, перекидывались отдельными фразами – все устали, все хотели есть и спать, но время коротать как-то нужно было. Переводчик же Андрей старался не смотреть ни на своих подопечных, ни на своих по национальному признаку и потому смотрел в стол.
– Приятного аппетита, – сказала Клава, ставя последнюю тарелку перед Бернардом и занимая своё место.
– Надеюсь, не отравитесь, – добавила Тоня и взяла вилку с ножом.
– Тоня! – возмутилась Швиммер, гневно поглядывая на подругу.
– Извините, – поправилась Харламова. – Я хотела сказать – «надеюсь, не ОТРАВИМСЯ».
