обнял Атли за плечи. Оглянулся на шатер из тюленьих шкур на корме, куда сразу же после выхода в море удалилась Снэфрид.
– Что ж, если тебе хорошо здесь, на ветру…
– Да, мне хорошо здесь. Я с тобой, брат. И мне нравится плыть.
А Ролло размышлял только о том, что из груди Атли не слышны обычные хрипы и этот всегда тихий и болезненный ребенок выглядит румяным и бодрым.
– Пусть хранят тебя боги, мой Атли. И если Эгир с его ветрами пойдет тебе на пользу – я готов оставить тебя с собой…
И все же Ролло помнил данное матери обещание насчет Упсалы. Но попали они в святилище только спустя несколько лет. А пока… Пока были походы, схватки, опасности и вера в удачу. Именно та жизнь, о которой мечтал молодой ярл Ролло. Вскоре он набрал немалую дружину, ибо его имя уже было овеяно славой и нашлось немало желающих испытать удачу под парусами того, кто, как гласила молва, был любимцем богов.
Его друг Олаф, которого за страсть к щегольству прозвали Олаф Серебряный Плащ, сочинил в честь молодого предводителя такую вису:
Слава летит раньше Ролло,
Громкое имя у ярла.
Гордый даритель злата[27]
Правит драконом мачты[28].
Смелых героев кличет в поход
Любимец великого Бога.
Удача, казалось, повсюду сопутствовала Ролло. Но он не был так прост и редко когда плавал, полагаясь только на милость богов. Ролло заранее узнавал все о землях, где хотел испытать себя, часто отправлял на берег лазутчиков, которые выясняли, чем хороша та или иная земля, как ее стерегут; изучали береговую линию, характер приливов; высматривали удобные места для высадки. И только тогда Ролло начинал набег. Его длинные ладьи появлялись словно из ниоткуда, и люди бежали в панике при одном только виде его полосатых парусов. Слава Ролло становилась все громче. Многие викинги желали примкнуть к нему, поскольку знали, что он мудр не по годам и щедр. Ибо, как гласит закон похода, мудрый «король моря» никогда не считает своего добра, пока не пристанет к родному берегу. А Ролло оставался изгнанником. Он лихо входил в устья рек Восточного моря, потом направлял драккары на зеленые острова ирландцев, грабил побережье земель германцев, совершал набеги в глубь Лотарингии. Лишь только к берегам Франкии он никогда не приставал. Увы, его все еще преследовало прозвище отца – Пешеход, и Ролло гневался, считая, что слава отца затмевает его собственную. Даже викингов, некогда знавших старого ярла, вводило в заблуждение поразительное внешнее сходство молодого Ролло с отцом: они были уверены, что это тот же самый Пешеход, любимый богами настолько, что они дали ему отведать молодильных яблок богини Идун Юной. Ролло сердило это, но он был вынужден смириться, иначе ему пришлось бы открыть, какой жалкой, позорной смертью умер его отец.
Кетиль Всезнайка уже давно поведал ему об этом.
– Дело было во франкском городе Байе, главой которого был граф Беренгар. Это был достойный воин,
Предводитель.
Корабль.
