угощение. Поскольку красивая обертка нравилась ей не меньше шоколада, она разворачивала ее очень медленно. Привычным жестом, который неизменно успокаивал Адрианну, Джидда взяла щетку и начала расчесывать волосы внучки.
– Бабушка, ты будешь навещать новую внучку?
– Конечно. Я люблю всех своих внуков. Даже тех, кто ворует мои конфеты. Почему моя Адрианна такая грустная?
– Как ты думаешь, король разведется с моей мамой?
Джидда уже давно заметила, что Адрианна больше не называет Абду отцом, и это очень ее тревожило.
– Этого я сказать не могу. Но прошло уже девять лет, и он этого не сделал.
– Если он с ней разведется, мы уедем. Я буду сильно по тебе скучать.
– А я по тебе.
«Этот ребенок во многих отношениях совсем не ребенок», – подумала Джидда, откладывая щетку.
– Адрианна, тебе не стоит об этом волноваться. Ты взрослеешь. Очень скоро я увижу, как ты выходишь замуж. Тогда у меня появятся правнуки.
– И ты будешь давать им конфеты и рассказывать сказки?
– Да. Иншаллах. – Она прижалась губами к волосам Адрианны. Они были черными, как ночь, и от них слегка пахло благовониями. – И я буду любить их так же, как тебя.
Адрианна обернулась и обхватила руками шею Джидды. Исходящий от ее кожи аромат маков и специй успокаивал ее так же, как и прикосновение к ее худенькому телу.
– Я всегда буду тебя любить, бабушка.
– Адрианна. Йеллах. – Фахид потянул ее за подол платья. Его губы уже были перепачканы шоколадом после недавнего визита к бабушке. Шелковый бурнус, модель которого разработали специально для него по приказу его матери, был испачкан грязью. – Пойдем, – по-арабски повторил он и снова потянул ее за юбку.
– Пойдем куда? – Адрианна, которая всегда была готова его развлекать, соскользнула с коленей Джидды и пощекотала его бока.
– Я хочу волчок. – Он взвизгнул, вырываясь, а затем звонко поцеловал Адрианну в щеку. – Я хочу посмотреть на волчок.
Прежде чем позволить ему увлечь себя прочь, Адрианна прикарманила еще горсть конфет. Они с хохотом бежали по коридору. Адрианна преувеличенно пыхтела и стонала, а Фахид продолжал тянуть ее за руку. Ее комната была меньше большинства остальных спален, и это тоже было одним из завуалированных оскорблений, которые ей регулярно наносил отец. Ее единственное окно выходило на самый край сада. Все же она сама выбрала цвета своей спальни – белый и розовый, и комната была очень красивой. В одном ее углу располагались полки. На них лежали и сидели игрушки, многие из которых были присланы из Америки женщиной по имени Селеста, лучшей подругой ее матери.
Волчок она прислала много лет назад. Это была совсем простая, но ярко раскрашенная игрушка. Стоило покачать вверх-вниз ручку, и волчок, торжествующе взвизгнув, начинал стремительно вращаться, отчего красный, синий и зеленый цвета сливались, становясь совершенно неразличимыми. Волчок быстро стал любимой игрушкой Фахида.
