style="font-size:15px;"> – Я вышла обратно на палубу и, перевесив часть корпуса за борт, начала тянуть руки к воде. Разумеется, я понимала, что это абсолютно бессмысленно, я не являлась счастливым обладателем семиметровых в длину рук, – Элис громко рассмеялась. – Просто мне вдруг подумалось, что всё это ненастоящее, и что вот сейчас мои пальцы ощутят прохладу, только потому, что я этого хочу. Но мне не повезло, чуда не случилось. Я тогда подумала: «Хорошо, что меня никто не видит». И как забавно сейчас рассказывать этот случай, будто он действительно имел место быть. Хотя, скажу по секрету, – она заговорщически наклонилась к репортёру и прошептала: – Мне, правда, казалось, что всё происходит наяву…
– И тут меня охватила волна паники. Здесь, в полном одиночестве, посреди океана, посреди неограниченного ничем, как бы округлого, безугловатого голубо-синего полотна, я плыву не знаю куда, не знаю зачем. Да и плыву ли? Я не видела, чтобы паруса яхты надувались, не слышала звука мотора. Время остановилось, в прямом смысле этого слова. Я не имела возможности следить за временем, но видела отчетливо, что солнце не сдвигалось со своего места с самого моего пробуждения. Облаков на небе не было, так что и здесь движения совсем не наблюдалось. «Что происходит, чёрт возьми?! Где я? Я ли это? Может, это просто сон?» – думала я. Ущипнув себя за левую руку, я отчетливо ощутила боль, появилось легкое покраснение. И я поняла: нет, это не сон, здесь что-то другое.
Я присела на палубу, облокотившись спиной к бортику. И начала наблюдать за небом. Оно было мёртвым. Не знаю, почему именно это определение пришло мне в голову, но оно было вполне отчётливым. Как бывает, что есть вопрос нерешённый, и не знаешь, что делать и как поступить. Но в глубине души ты точно знаешь, что ответ есть. Только задай себе вопрос, и ответ сразу выскочит. И уже ничего с ним не сделаешь. Вот и здесь так же: я знала, что это небо – мёртвое.
Я не имела понятия, сколько так просидела. Может даже, я погрузилась в дремоту. Начался поток бессвязных мыслей, в котором всегда теряешь связь с реальностью. Притом, что конкретно ни о чём думать я не могла, или не хотела, – мысли были на уровне ощущений. Я в них не углублялась, не собиралась тонуть в них. Они были как один из способов скоротать часок-другой.
Я думала о том, что вот она – картина полной свободы, во всём своём ужасающем великолепии. То, о чём говорит каждый уставший от жизни человек, даже не удосужившись понять, какой подтекст у этой самой «полной» свободы.
Я сижу тут одна, никому ничем не обязанная, и, судя по всему, никем не разыскиваемая; ничто на меня не воздействует, ничто на меня не давит. Моё личное пространство на ближайшие, как минимум, десятки километров, абсолютно свободно от других людей. Можно ли сказать, что я наслаждаюсь? Конечно же, нет. Это та самая свобода, которая слишком тесно граничит с опасностью для самой жизни. И ведь это просто один из примеров этой крайней степени свободы.
