возразил приятель. – Видимо, своё уже отпил. Могу только пиво.
– Ну, что ж: пиво, так пиво – примирительно заключил я – Собственно, не это главное…
Ё моё, мне не верится: неужели прошло тридцать два года?! Сказать кому – не поверят… Мы ещё пообщались немного, после чего, обменявшись номерами мобильников, условились назавтра созвониться.
– А сейчас иди спать: всё-таки, второй час ночи – напомнил Гриша, прощаясь. – Да и у меня, после вчерашних проводов в аэропорту… голова трещит.
– Как?! – изумился я – Ты ведь сказал, что бросил?
– Бросил – поспешно согласился приятель – но тут… сам понимаешь…
– Понимаю… – протянул я многозначительно, и мы оба расхохотались.
Ночью я долго не мог заснуть: перед глазами, словно в калейдоскопе, проплывали многочисленные эпизоды из нашей бурной молодости, полные безоглядного озорства и рискованных проделок и шуток, порою, на грани жестокости…
С Гришей меня сближало многое. Причем, не только веселый нрав и похожий характер. Родившись и прожив немало лет в Бухаре, мы оба достаточно прочно усвоили многие традиции и неписанные правила Востока. Стоило нам вместе очутиться на каком-либо серьезном и ответственном мероприятии или общественном месте, как чувство юмора мгновенно сменялось сдержанностью и соблюдением тех норм поведения, что диктовались условиями, сообразно текущему моменту. Бестактность, неуважение к традициям и отсутствие деликатности, проявляемые иногда со стороны некоторых неотесанных болванов, одинаково чувствительно коробили и возмущали наши ранимые души, вызывая в нас вполне объяснимый гнев и осуждение.
Я хорошо помню, как, на какую-то свадьбу, куда – как правило – принято приглашать конкретных людей (либо – с супругами), один молодой человек приволок за собой целый «хвост» друзей, знакомых и подруг. Хозяева были в шоке, однако, соблюдая известный такт, постарались не подать виду, дабы не расстраивать приглашенного.
– «Отмороженный!» – помнится, гневно, тогда, прошептал Григорий, и я увидел, как зло и осуждающе сверкнули стекла его очков…
«Интересно, – подумалось мне – прошло столько лет, а мы с ним нисколько не изменились. Впрочем, с чего это я, так уверенно утверждаю? Голос по телефону – это ещё ничего не значит». Вдруг, я поймал себя на мысли, что меня начинают грызть смутные сомнения, причем, довольно-таки своеобразные по своей сути.
«А что, если Гриша исключительно ради приличия пригласил меня на свадьбу? – вздрогнул я, перевернувшись в кровати. – На Востоке, это привычное дело: хозяева должны настаивать, а гости обязаны отнекиваться и сдерживаться. А я… А что, собственно, я? Я же, ничего ещё не сказал… Нет, конечно я всё понимаю: он искренне… в этом нет никаких сомнений. И, тем не менее… Нехорошо, как-то, наверное, получается… Мне ведь, ни разу не приходилось встречаться ни с его сыном, ни – тем более – с неизвестной мне невесткой. Боже мой! Ведь, там будут совершенно
