лицами, которыми щеголяют роботы новейших моделей.
– Простите, что беспокою вас, сэр, – сказал Дженкинс, – но случилось нечто из ряда вон выходящее. Пришел Джо и просит разрешения воспользоваться вашим видеофоном, чтобы связаться с вами, сэр. А в чем дело, не говорит. Дескать, просто захотелось побеседовать с давним соседом.
– Включи его, – сказал Вебстер.
– Не пойму я его поведения, сэр, – продолжал Дженкинс. – Пришел и больше часа переливал из пустого в порожнее, прежде чем попросил соединить с вами. С вашего позволения, сэр, мне это кажется очень странным.
– Понятно, – ответил Вебстер. – Он вообще со странностями, этот Джо.
Лицо Дженкинса исчезло, его сменило другое – лицо мутанта Джо. Волевые черты, морщинистая, обветренная кожа, серо-голубые живые глаза, серебрящиеся на висках волосы.
– Дженкинс мне не доверяет, Тайлер, – сказал Джо с затаенной усмешкой, от которой Вебстера всегда коробило.
– Коли на то пошло, я вам тоже не доверяю, – отрубил он.
Джо прищелкнул языком:
– Полно, Тайлер, разве мы вам хоть когда-нибудь чем-нибудь досадили? Хоть один из нас? Вы следите за нами, нервничаете, покоя не знаете, а ведь мы вам не сделали ничего дурного. Столько собак к нам приставили, что мы на каждом шагу на них натыкаемся, завели дела на нас, изучаете, обсуждаете, разбираете – как только самим до сих пор не тошно!
– Да, мы вас знаем, – сурово произнес Вебстер. – Знаем про вас больше, чем вы сами знаете. Знаем, сколько вас, и каждого в отдельности держим на примете. Хотите услышать, чем любой из вас был занят по минутам за последние сто лет? Спросите, мы вам скажем.
– А мы все это время печемся о вас, – ответил Джо елейным голосом. – Все прикидываем, как бы вам со временем помочь.
– За чем же дело стало? – огрызнулся Вебстер. – Мы с самого начала были готовы сотрудничать с вами. Даже после того, как вы украли у Гранта записки Джуэйна…
– Украли? Честное слово, Тайлер, тут какое-то недоразумение. Мы только взяли их, чтобы доработать. Он там такого нагородил…
– Уверен, вам и двух дней не понадобилось, чтобы разобраться, – парировал Вебстер. – Что же вы тянули так долго? Приди вы к нам с ответом, сразу было бы ясно, что вы хотите сотрудничать, и шли бы мы дальше вместе. Мы отозвали бы собак, признали бы вас.
– Потеха, – сказал Джо. – Как будто нас когда-нибудь волновало ваше признание.
И Вебстер услышал смех – смех человека, который ни в ком не нуждается, для которого все потуги человеческого общества – уморительный анекдот. Который идет по жизни в одиночку и вполне этим доволен. Который считает род людской потешным и, возможно, чуть-чуть опасным, но именно это делает его еще потешнее. Который не испытывает потребности в братстве людей, отвергает это братство как нечто предельно трогательное и провинциальное, вроде клубов болельщиков двадцатого века.
– Ладно, – жестко произнес Вебстер. – Если вас больше устраивают такие отношения – пожалуйста. Я-то
