Щелкунов уходил. Мы переписывали лекции по нужным предметам и разговаривали. Дверь распахивалась через час: «Встать!» – тыкал пальцем Щелкунов в Аполлонова.
– Пишем… Мотострелковый взвод в наступлении.
– Товарищ подполковник, мы же написали: в обороне? – робко говорили мы.
– …Зачеркните. У меня открыто на наступлении.
Щелкунов бубнил два абзаца и уставал. Нам приносили учебники из библиотеки. Ставилась задача до вечера: «Переписать всё отсюда!»
Подполковник Щелкунов любил пошутить: «Главное – движение. Вот я, встаю утром, делаю зарядку, и целый день в движении»… Этот преподаватель не забывал фамилий студентов как Измеров. Он их путал. Он спросил: «Где этот опять Луноходов?»… Класс замер. Минуту мы соображали в тишине. А потом выпали на парты от хохота.
– Встать! – орал Щелкунов, тыкая пальцем в студентов.
Так Аполлонов стал Луноходовым. Новая «фамилия» подошла ему: она выгодно обрамляла его личность.
Перед сборами Луноходов пришёл на военку в гипсе, со справкой о закрытом переломе. Его освободили на основании справки.
– Почему не были на сборах?! – спросил его Измеров после сборов.
– Я же приносил справку?.. – ответил Луноходов, расширяя глаза.
– Да… Вы приносили… Но я её потерял… Почему не были на сборах?!
Луноходова чуть не отчислили. Потом он принёс новую справку и получил в аттестационный лист «удовлетворительно». Единственный. Остальные прошли военную подготовку более успешно.
Когда нам стали приходить повестки, Луноходов пришёл к Щелкунову и сказал:
– Николай Анатольевич… Короче… Помогите не попасть в армию. – На слове «короче» он достал иностранные деньги из кармана.
– Хорошо, – сказал Щелкунов, потирая засаленные ляжки.
Личное дело лейтенанта Аполлонова легло на другой стол в военкомате.
Началась война. Наши войска наступали в Дагестане под победные реляции телевизоров. Тогда Луноходов пришёл к Щелкунову и сказал:
– Николай Анатольевич… Короче… Помогите попасть в армию.
Радостный от постоянного клиента Щелкунов устроил Луноходова в десантный полк. Он сказал: «Приходи, если ещё что-то нужно».
В декабре девяносто девятого мой мотострелковый батальон менял 56-й ДШП на Цореламском перевале. Десантники плескали соляру в сырые дрова на позициях, покрываясь гарью. Из толпы отделилось тело в бушлате. Это был Луноходов. Мы обнимались и пили за встречу из моей фляжки.
– Вован! Иди к нам! – кричали бойцы Луноходову, расплавляя подошвы в кострах. Луноходов побрёл в клубы дыма, виновато выдёргивая длинные ноги из жижи.
Когда на пехоту надевают голубые береты, она тут же теряет последние боевые свойства. Эти «павлики» за две недели не вырыли ни одного окопа.
